Забравшись в ложемент, Нэлл надела шлем - и поймала себя на том, что совершенно не знает, что ей дальше делать. Все изменилось слишком резко и слишком внезапно. Еще утром, еще пару часов назад они были подопытными крысами в лабиринте, одновременно и игроками, и фигурами в причудливой шахматной партии, а теперь… кто они теперь? И что будет дальше?
Нэлл откинулась в ложементе и закрыла глаза. Голова слегка кружилась. Она будто летела в пространстве, не чувствуя опоры, теперь уже окончательно вырванная из своей прежней жизни. Просто работать, просто заниматься статьями, как она планировала? В этом было что-то невероятно абсурдное, даже смешное.
- Я ведь теперь могу спросить его, что такое эти Точки и для чего они предназначены, - пробормотала она и засмеялась.
Правда, не факт, что он ответит.
Нэлл открыла глаза и глянула в "кейки". Зевелев был в режиме "очень занят". Оно и понятно - наверно, надиктовывает письмо Руперту и компании. Нэлл представила себе физиономию Руперта, когда он получит это письмо, и снова засмеялась.
Можно отправить Алексу отложенное сообщение. В конце концов, оно его ни к чему не обяжет. Не ответит - значит, не ответит. Тогда она вернется к своему прежнему образу действий и медленной улиткой поползет вверх по склону Фудзи - через снимки, сделанные мюонным микроскопом, через расчеты в "Метасфере" и математические модели.
Поколебавшись еще несколько минут, Нэлл включила визор на запись.
- Алекс, я понимаю, что с моей стороны это большая наглость, но если у тебя найдутся лишние пять минут, не мог бы ты рассказать мне, что представляют из себя сверхцветные Точки Ганимеда?
Отправив записку, она пару минут посверлила взглядом аватарку Алекса, потом вздохнула и пошла в почту. Если он и ответит ей, то наверняка не скоро. Есть время почитать письма, а может, еще и музыку послушать.

Во входящих лежало новое письмо от Майкла Бейкера с первыми результатами из "Метасферы" - звуковой файл и несколько изображений.
- Доброго времени суток, Нэлл, - говорил ее научный руководитель. - Полчаса назад я получил от Оукли предварительные результаты наших расчетов. Как я и боялся, вопросов получилось куда больше, чем ответов. Спектр Точки воспроизвести не удалось - ни при обсчете базовой площадки, ни для площади в квадратный миллиметр. Я прислал тебе модельные спектры среднего и высокого разрешения, посмотри. Наши линии в спектре есть, я их отметил, но кроме них там куча всякого мусора, которого нет в оригинале. Видимо, мы не учли что-то важное.
- Но! - продолжал он. - Оукли удалось воспроизвести анизотропию теплопереноса в оболочке! У них получилось, что теплопроводность материала поверхности Точки зависит от направления теплопереноса, причем в максимуме разница достигает шести порядков! Теперь понятно, как Точка умудрялась сохранять в себе жидкую воду - ее оболочка прекрасно держит температурный градиент в 75 кельвинов на миллиметр, эффективно перекачивая солнечную энергию от поверхности вглубь. Оукли пищит от восторга! Говорит, что это открывает массу перспектив, в том числе и для марсианских миссий, не говоря уж про всевозможные применения на Земле…
Нэлл дослушала письмо до конца и внимательно рассмотрела присланные изображения. Расчетный спектр базовой площадки (5х5 мкм) вообще ничем не напоминал спектр сверхцветных Точек Ганимеда - вместо пяти узких линий перед ней был целый частокол, сливающийся в широкую полосу, как в спектре аморфного углерода. Спектр миллиметровой площадки выглядел уже получше - пять линий резко выделялись на фоне всех прочих, но в том-то и дело, что в оригинальных спектрах Точки никаких "прочих" особенностей не было.
Где же они ошиблись? Что не учли?
- Нэлл, - вдруг услышала она рядом с собой голос Алекса и чуть не подскочила в ложементе. Сорвала с себя шлем, оглянулась - но каюта была пуста.
- Алекс?
- Ты хотела поговорить о сверхцветных Точках?
Голос шел непонятно откуда.
"Не тупи, подруга, - сказала она себе. - Это не Алекс".
- Да. Если ты позволишь, - с бьющимся сердцем ответила она.
- Вам не следовало ее трогать, - задумчиво сообщил тот.
Нэлл нервно облизала губы.
- Я знаю. Я прошу прощения, - осторожно ответила она. - Поверь, я уже двадцать раз пожалела, что мы ее взяли.
- Разве? - насмешливо отозвался Си-О, и Нэлл почудилось быстрое движение где-то сбоку. - А мне показалось, что ты жалеешь не о том, что вы ее взяли, а о том, что у тебя ее больше нет.
Нэлл на секунду опешила. Для живущей в вакууме углеродной твари, впервые столкнувшейся с людьми пару недель назад, этот тип был чертовски проницателен.
- А даже если и так? - с вызовом ответила она. - Даже если ты прав, что это меняет?
Тот, кто говорил голосом Алекса, негромко рассмеялся.
- Что же ты хочешь узнать?
- Что такое сверхцветные Точки? Для чего они предназначены? - выпалила Нэлл, невольно вцепившись пальцами в подлокотники.
- Я не смогу ответить тебе словами. В английском языке нет таких понятий.
"Ну да, ну да, - подумала она. - Мы поняли намек".
- А если поискать аналогии?
- Аналогии? - он, казалось, задумался. - Я мог бы сказать, что это Врата в другой мир. Или что это книга, которая пишет себя сама. Или что это головоломка. Но способно ли это дать тебе что-то, кроме иллюзии понимания?
Нэлл с усилием попыталась совместить в голове все три образа.
- Боюсь, что у меня не будет даже иллюзии, - буркнула она.
Она ощутила досаду - и одновременно странную тоску. Точка дразнила ее своей непостижимостью. Все, что они смогли сделать сами - это воспроизвести анизотропию теплопроводности в ее оболочке. Может быть, они потратят еще десять лет и смогут объяснить и воспроизвести ее спектральные свойства. Как это поможет им понять, что она такое? Книга, которая пишет себя сама. Да еще Врата… Хотя любая хорошая книга - это врата. И головоломка одновременно.
- Значит, это художественное произведение, - сказала она вслух.
- Да, - согласился голос Алекса.
- Томик Бодлера, едва не разодранный в клочья стайкой крыс.
- Ну, примерно так.
- Я достигла иллюзии понимания?
- Вполне, - мягко ответил голос.
Она откинулась в ложементе и рассеянно погладила подлокотники. Ощущение было непривычно приятным - чего-то прохладного, бархатно-текучего, живого. Несколько секунд Нэлл бездумно радовалась этому ощущению - а потом как ужаленная отдернула руки. Обычно серые, подлокотники сейчас были угольно черны.
Сердце бухнуло в горле так, что стало трудно дышать.
- Ты обещал!!! - глотнув ртом воздух, крикнула она.
- Мм?
- И я тебе поверила!
- Повтори, что я обещал, - безмятежно отозвался голос Алекса.
- Ты обещал нас не трогать!
- Нет. Я обещал, что не причиню никому вреда, и что не буду навязывать слияние.
- А что ты сейчас делаешь?!
- Задаю вопросы. То же, что и ты.
Нэлл с трудом перевела дыхание. В первые мгновения она чувствовала себя как человек, не глядя сунувший руку в блюдо с бананами и доставший оттуда змею, однако секунды бежали одна за другой, а ничего плохого не происходило. Углеродные капли были убийственно близко, но не пытались ее схватить, связать или ужалить.
- Но зачем?.. - начала она и запнулась. - Зачем тебе это?
- Ну, например, затем, чтобы узнать, сможешь ли ты преодолеть свой страх.
В мягком голосе Алекса ей почудились насмешливые нотки.
- Очередной эксперимент?
- Можно и так сказать.
Она рассердилась - и одновременно почувствовала, что ведет себя глупо.
"Чем ты рискуешь, подруга? - мелькнуло в голове. - Он и так может сделать с тобой все, что угодно, в любую секунду".
Нэлл посмотрела на подлокотники - и медленно опустила ладони в бархатно-черную субстанцию. Си-О и правда был очень приятный на ощупь, Алекс не наврал.

Линда Экхарт посмотрела на нее так, будто не поверила собственным ушам.
- И ты согласилась?! - воскликнула она.
- Ну да, - ответила Нэлл.
- Я думала, у нас на станции один Зевелев с головой не дружит! Ложись в капсулу.
Нэлл покосилась на Тома. Тот выглядел спокойным, но она кожей чувствовала исходящее от него напряжение.
- Я не понимаю, почему вы нервничаете, - сказала Нэлл. - Ничего же не случилось. Черепушка в полном порядке, - она на всякий случай ощупала свой затылок.
- Он не повторяется, - ответил Том. - И ничего не делает просто так.
Нэлл вздохнула, улеглась в медицинскую капсулу и закрыла глаза. С тихим гудением опустилась крышка, стало темно.
- Не шевели руками. Я делаю снимки, - сказала Линда.
Нэлл расслабилась, снимая зажимы с тела. Как ни странно, сама она была совершенно спокойна. Их долгая беседа с Си-О оставила в ней послевкусие тепла и доверия, и казалось нелепостью искать в этом какую-либо утонченную злобную хитрость.
- Какого черта тебя вообще потянуло с ним общаться? - хмуро спросила Линда спустя несколько минут.
- Почему бы и нет? - отозвалась Нэлл. - Хотела задать ему несколько вопросов.
- Про Сверхцветные Точки?
- Ага.
- Вот на это он нас и берет, - заметил Том. - На любопытство. У Дэна к нему тоже куча вопросов…
- Дай Венфорду по башке, а? - резко сказала Линда. - Хватит с нас Зевелева!
Нэлл ощутила укол раздражения.
- А может, хватит уже в войну играть? - сердито ответила она. - И искать коварные планы там, где их нет?
- Ты так уверена, что их нет? - огрызнулась Линда.
Нэлл с трудом удержалась, чтобы не сказать ей какую-нибудь колкость.
На пару минут наступила тишина - только изредка попискивала медицинская капсула, снимая показания.
- А о чем вы еще говорили, кроме Точки? - спросил Том.
- Больше ни о чем, - ответила Нэлл. - Он попросил меня рассказать всю историю наших исследований. Как мы впервые обнаружили Точки на снимках "Лапласа", как переоткрыли с помощью обсерватории имени Хокинга, про "Ганимед-Орбитер", первый "Виночерпий"… Спрашивал про мои собственные впечатления. О чем я тогда думала, что чувствовала, какая точка зрения казалась мне наиболее правдоподобной…
- И все это время держал тебя за руки?
- Ну, вроде того, - нервно усмехнулась Нэлл. - Только не спрашивай меня, зачем ему это было нужно. Я ничего не почувствовала. Ни уколов, ни жжения, вообще ничего такого.
- Понятно, - сказала Линда.
Опять наступила тишина - уже надолго. Нэлл лежала в капсуле, закрыв глаза и полностью расслабившись, и вспоминала ласкающее ощущение в собственных ладонях, погруженных в углеродные капли. Но рассказывать об этом Линде она не собиралась.

Через час Линда выпустила Нэлл из капсулы, нехотя сообщив, что ничего не обнаружила. Какие бы дальние цели не ставил перед собой Си-О, углеродную материю он в нее не внедрял. Том явно вздохнул с облегчением, а у Линды был вид человека, который сильно подозревает, что его обманули, но не знает, где именно.
- Постарайся запомнить, что Си-О - не млекопитающее с Земли, - сказала она, провожая Нэлл из медотсека. - Это у нас биохимия эмоций, считай, у всех одинаковая. Поэтому если тебе почудилось, что ты шкурой чувствуешь его симпатию - это иллюзия. Если он внушил тебе чувство доверия - он сделал это совершенно сознательно.
Пока они шли с Томом по коридору, Нэлл крутила эту мысль так и этак.
- Я не понимаю, - говорила она. - Почему мы упорно считаем его смертельной угрозой? Си-О уже сотню раз мог порубить стацию в капусту или развесить наши кишки по стенам, не говоря уж про углеродную антенну в каждый затылок. Однако мы до сих пор ищем подвох во всех его действиях. Несмотря на все демонстрации добрых намерений.
- Как мы можем ему доверять, ничего не зная о его истинных целях? - с досадой отвечал Том. - И зная при этом, что он умнее? Если он просчитывает ситуацию на пятьдесят пять ходов вперед там, где мы просчитаем на пять?
- Это логический тупик, - возразила Нэлл. - Если действовать в рамках этого подхода, надо сразу заворачиваться в саван и ползти на кладбище. Потому что твое недоверие он тоже учтет и придумает, как его обойти и использовать.
- Верно. Поэтому все, что нам остается - это уповать на милость Божью.
Нэлл с изумлением посмотрела в лицо капитану Юноны, но так и не поняла, шутит он или говорит серьезно.

Когда они с Томом вошли в кают-компанию, там были все, кроме Алекса Зевелева. Все лица разом повернулись к ним, а потом по зале пронесся общий вздох - то ли разочарования, то ли облегчения.
- Я вижу, наш гость не балует нас своим обществом, - насмешливо заметил Том, проходя к раздаточному лотку.
- Он, наверно, до сих пор не очень понимает, что это такое - еду есть, - хмыкнула Марика.
- А кто сожрал спальник в каюте Кэндзи Куроки? - возразил Том. - Все он понимает.
Они подсели за столик к Дэну и Марике. Линда сидела рядом с Максом, поодаль от остальных. Нэлл заметила, что Макс ест что-то непохожее на общий обед - что-то вроде зеленоватой манной каши. Лицо у него тоже было зеленоватое, с резкими тенями под глазами.
- Что Земля, молчит пока? - спросил Том у Дэна, и тот кивнул.
Нэлл открыла свой контейнер с обедом.
- Развлечь вас немного, дорогие коллеги? - весело спросила она. - Я теперь знаю, что из себя представляют Сверхцветные Точки Ганимеда.
- Шутишь? - спросил Дэн, не донеся вилки до рта.
Марика подалась вперед.
- И что же?
- Это одновременно Врата в другой мир, книга, которая пишет себя сама, и головоломка. Говоря более обще, это художественное произведение. Ни за что не догадаешься, верно?
Дэн с Марикой переглянулись.
- Кто же это, прости Господи, такой умный, раскидывает свои.. э-э.. Врата в другие миры и прочие полезные вещи где попало? - с чувством сказал Дэн.
- Ну, Ганимед место не случайное, хотя критериев его выбора я так и не поняла, - ответила Нэлл. - Кроме того, Точки были помечены знаком "не трогать", который прекрасно известен всем разумным и условно разумным тварям, обитающим… - Нэлл сделала неопределенный жест рукой, - в тех местах, где они могут на эти штуки наткнуться.
- Кроме нас.
- Ну да.
Марика хмыкнула.
- Блеск! Все в джунглях знают запах мочи тигра, кроме трехнедельных мышат, впервые высунувших нос из своей норки.
- Так значит, ты говорила с Алексом? - не слушая ее, спросил Дэн.
- Говорила, да. Но не с Алексом.
Дэн впился в нее глазами.
- То есть?
- Я отправила отложенное сообщение Зевелеву, но общаться пришла углеродная капля. Наверно, разницы нет, раз они сейчас - одно.
Дэн откинулся на стуле, явно захваченный какой-то мыслью.
Марика в задумчивости погрызла кончик вилки.
- Тоже, что ли, списочек вопросов составить?
- Нет, коллеги, тормозите, - решительно сказал Том.
- В смысле? - не поняла Марика.
- В прямом.
Нэлл подняла глаза на капитана и встретила его непривычно тяжелый взгляд.
- Я очень хочу вас попросить не вступать в контакт с нашим гостем, - сказал он. - По крайней мере, в ближайшие несколько дней. Он был так любезен, что обещал не навязывать свое общество - так давайте же этим воспользуемся.
- Но почему? - удивилась биолог. - Что плохого в том, что я просто с ним поговорю?
- То, что он ничего не делает "просто", Марика, - ответил Том. - Если ты соглашаешься на общение с ним - тем самым ты соглашаешься на дальнейшие эксперименты. И пусть тебя не вводит в заблуждение облик Алекса и голос Алекса. Это не Алекс.
Марика пожала плечами, как бы не желая спорить с очевидным.
- А что изменится через несколько дней? - спросил Дэн. - Ты надеешься, что Си-О уйдет со станции?
- Я буду счастлив, если это случится… однако речь о другом. Через два дня он обещал отпустить Алекса. Я не знаю, что мы увидим, когда Зевелев вернется, - Том бросил быстрый взгляд в сторону Гринберга. Тот сидел очень прямо, не глядя на них, но явно слушал все, о чем говорил Том. - Возможно, "слияние" ломает психику даже в отсутствии органического поражения мозга. Так что не подставляйтесь, дорогие коллеги.

После обеда Нэлл села за отбор материалов ко второй статье - больше по привычке организовывать свое время работой, чем по какой-либо другой причине. Мысли витали, поминутно перескакивая то на Алекса (что он сейчас ощущает? каким вернется? будет ли помнить то, что с ним происходило?), то на свою собственную судьбу. Что будет с ними дальше? Что будет с "Юноной", с Томом, с нею самой?
Начав работать, только чтобы убить время, Нэлл постепенно втянулась и просидела до глубокого вечера. Несколько раз она заглядывала в "кейки", но Том был "очень занят", а ни с кем другим разговаривать ей не хотелось. Иногда она машинально поглаживала подлокотники, то ли опасаясь, то ли надеясь снова обнаружить там углеродные капли, однако ложемент оставался серым. Минута текла за минутой, час за часом, но ничего не происходило.
В голове бродили невеселые мысли. Если Четырнадцатая сверхцветная точка - это книга, то смогут ли они когда-нибудь прочитать ее? Вообще, как далеко они смогут продвинуться в ее понимании? Или она безнадежно находится за познавательным горизонтом и навсегда останется непостижимой?
Даже если отвлечься от того, что Точки у них больше нет и никогда не будет. Даже если не учитывать то, что мюонный микроскоп "Кракена" сканировал бы ее всю целиком полторы тысячи лет. Даже если не думать о том, что самый лучший акустический комплекс способен достигнуть лишь микронного разрешения, что на шесть порядков хуже, чем нужно. Пусть у них есть способ пересчитать все атомы Точки и знать, на каких местах они находятся. Приблизит ли это их к пониманию, что она такое? В какой именно мир она ведет? О чем рассказывает?
Крысы нашли томик стихов - что они в нем увидят? Скрепленные вместе белые листы бумаги, покрытые черными пятнышками? Белые листы того, чем можно выстелить и утеплить гнездо. "Оукли пищит от восторга", - вспомнила она слова Майкла Бейкера. Ну конечно, бумажка мягкая попалась… Но что делать, если весь смысл этого томика - не в мягкости бумаги, не в яркой переливающейся обложке, а в тех самых непонятных черных закорючках?
"Русские были правы, - думала Нэлл, сортируя снимки мюонного микроскопа. - Мы и правда как тараканы, обнаружившие системный блок. Можем построить схему расположения всех его частей, можем даже использовать отдельные элементы - но не поймем, как он работает и для каких задач предназначен… пока нам не протянут руку с той стороны".

Следующим утром они говорили об этом с Марикой, сидя за столиком в кают-компании.
- Я вообще не понимаю твоих проблем, - жизнерадостно сообщила биолог. - Ну, нашли мы мягкую белую бумажку - почему бы не выстлать ею гнездо? Почему бы не использовать то, что вы обнаружили, на благо нашей собственной цивилизации?
- Угу. Почему бы тараканам не построить свой город в системном блоке? Тепло, темно, хорошо, щели такие уютные…
- Ну да, - Марика сделала вид, что не заметила сарказма. - С точки зрения тараканов это самый разумный подход. Они все равно не в состоянии понять, что такое компьютеры. А когда будут в состоянии понять - они сами их создадут.
- С точки зрения тараканов - может быть, - Нэлл отхлебнула кофе и чуть не поперхнулась - такой он был горячий. - Но мы вроде как разумные существа, не? И нам нужна истина, а не…
Марика издала невнятный звук и уставилась куда-то поверх нэллиного плеча. Живо обернувшись, та увидела Алекса Зевелева, стоящего в дверях. Алекс слабо улыбался, короткие влажные волосы ежиком стояли у него надо лбом.
- Ну, привет, друзья мои, - тихо сказал он.
Марика вскочила на ноги.
- Алекс?
Он с трудом сглотнул.
- На этот раз это действительно я.
Он отклеился от стены и сделал несколько неуверенных шагов к раздаточному лотку. Марика поймала его на полпути - схватила за плечи, жадно заглянула в лицо.
- Ты, камикадзе хренов, ты хоть живой? - спросила она дрогнувшим голосом.
- Я зверски хочу есть, я дико хочу спать и, дамы, я чертовски рад вас видеть.
- Сядь! - крикнула Марика, пододвигая к нему стул. - Ты же сейчас свалишься! Тебе в медотсек надо, а не по коридорам разгуливать!
Алекс сел, точнее, рухнул на стул и потер лицо руками.
- Да нет, все нормально, - сказал он. - Просто я три дня не ел и почти не спал. Крыша едет.
- Так, сейчас что-нибудь придумаем, - пробормотала Марика, колдуя над раздаточным лотком, и через полминуты поставила перед ним стакан с витаминным коктейлем. Алекс выпил его долгими глотками.
- Есть тебе пока нельзя, разве что немного овсяного пюре… Или рисового? Сейчас придет Мелисса, я ее загружу.
- Марика, - произнес Алекс и улыбнулся. - Успокойся. Я не умираю.
А потом дверь открылась снова, и Зевелева подбросило, как пружиной.
- Макс! - крикнул он. - Сукин ты сын! Я тебе морду набью! Что ты вытворял, а?
Гринберг на пару секунд застыл в дверях. Его бледное измученное лицо дрогнуло, и он бросился к Алексу и порывисто обнял его.
- Лешка!
Тот счастливо засмеялся.
- А ты думал, кто? Чуть не спалил меня нахрен своим сварочным аппаратом!
Гринберг вздрогнул и осторожно повернул Алекса в руках, заглядывая ему за спину. На затылке у Зевелева по-прежнему чернела углеродная бабочка.
Лицо Макса окаменело.
- Да я это, я! - воскликнул Зевелев. - Черт подери, ну неужели нас можно спутать?
Он отпустил Макса и сказал уже тише:
- Хреново выглядишь.
- Эй, ковбой, - хмуро сказала Линда Экхарт, по-прежнему стоя в дверях. - Сразу после завтрака ко мне.
- Хорошо, - ответил Алекс, не оборачиваясь. Он вгляделся в Макса и быстро, торопливо заговорил по-русски.
Нэлл с усилием оторвала от них взгляд и сделала глоток уже подстывшего кофе. Марика снова села напротив, нервно разминая пальцы и явно прислушиваясь к их разговору. Лицо ее вдруг помрачнело.
- Линда! - обернувшись, позвала она.
Врач опустилась на соседний стул и открыла свой контейнер с завтраком. Нэлл подумала, что за последние пару недель она постарела лет на десять - лицо осунулось, от крыльев носа ко рту пролегли морщины, в волосах прибавилось седины.
- Все действительно настолько плохо? - с тревогой спросила Марика.
Линда ответила ей тяжелым сумрачным взглядом.
- Да.
- Вы об Алексе? - живо спросила Нэлл.
- Нет, мы о Максе, - ответила Марика.
Линда едва заметно отрицательно качнула головой.
Нэлл покосилась на Гринберга. Выглядел он и правда паршиво - исхудавшее лицо, изжелта серая кожа, под глазами - глубокие тени. Приглядевшись внимательнее, Нэлл заметила, что короткие волосы у него на висках потемнели от пота.
- А что с ним? - понизив голос, спросила она.
- То же, что и со всеми нами - красные нитевидные, - ответила Линда, и по тону ее Нэлл поняла, что подробностей она не услышит.
Красные нитевидные. За последние дни Нэлл почти забыла, что неизлечимо больна. Ее организм переносил сосуществование с экзобактериальным сообществом сравнительно легко - не тяжелее слабого хронического бронхита. Ежеутреннее откашливание превратилось в рутинную гигиеническую процедуру, покрасневшие ногти и волосы тоже не создавали неудобств. Наверно, она просто старалась не думать о том, что будет дальше. Что рано или поздно хрупкое равновесие будет нарушено, и они начнут умирать один за другим, как умирали крысы из пятой контрольной группы.
Нэлл еще раз покосилась на Макса. Русские сидели за пустым столом, стиснув друг другу руки, и молча смотрели друг на друга. Нэлл поспешно отвернулась, будто невольно увидела что-то очень личное. Совершенно непохожие внешне, они были сейчас похожи, как родные братья.

Вернувшись в каюту, Нэлл обнаружила в почте новое письмо от Майкла Бейкера.
- Кажется, Оукли разобрался, в чем причина косяков с модельными спектрами Точки, - говорил ее научный руководитель. - По крайней мере, он высказал гипотезу, которая все объясняет. По его мнению, Точка является единым квантовым объектом, поэтому для точного описания ее свойств нужно рассчитывать ее всю целиком. Когда мы рассчитываем волновую функцию части оболочки, мы теряем члены, соответствующие другим ее частям и взаимодействию между ними, что закономерно приводит к искажению итогового спектра и появлению в нем паразитных линий. Обрати внимание - чем больше площадь обсчитываемого куска, тем ближе его модельный спектр к спектру Четырнадцатой Точки.
Нэлл кивнула - она ожидала услышать что-то в этом роде.
- К сожалению, - с тяжким вздохом продолжил Майкл, - подобный расчет находится далеко за пределами наших технических возможностей. Оукли сказал, что нужной вычислительной мощности мы достигнем лет через сто, и это в лучшем случае. Похоже, мы откусили кусок, который не сможем проглотить.
Нэлл дослушала письмо до конца и задумалась, откинувшись в ложементе. Не сообщить ли Майклу ответ из конца задачника? Интересно было бы увидеть его реакцию… Но, с другой стороны, что это ему даст? Си-О был прав - любые слова о Точке давали только иллюзию понимания. Книги углеродных существ явно отличались от человеческих книг не видом и количеством используемых символов, а чем-то принципиально иным.
В наушнике звякнуло.
- Нэлли, ты уже завтракала? - спросил Том, и сердце ее радостно запрыгало.
- Только что вернулась из кают-компании, - призналась она.
- Жаль, - вздохнул Том, и Нэлл тут же подумала, что лишняя чашечка кофе ей не повредит.
- Ну, можно еще раз позавтракать, - заметила она. - У меня есть новости.
- У меня тоже.
Через десять минут они вдвоем сидели в опустевшем зале. Нэлл мелкими глотками цедила кофе и смотрела, как Том расправляется со своей порцией.
- Алекс вернулся, - сказала она, и вилка Тома на секунду застыла в воздухе.
- Да, я знаю, Линда сообщила мне.
- Ты с ним не разговаривал?
- Нет, не успел. Линда заявила, что он на грани нервного истощения, и уложила его спать. Я так понял, он отключился раньше, чем над ним опустилась крышка медицинской капсулы.
Нэлл усмехнулась.
- А знаешь, я бы не сказала, что он выглядел сломленным или безумным. Страшно уставшим - да, ослабевшим - да, но при этом вполне довольным жизнью.
Том испытующе посмотрел на нее.
- А ты уверена, что это был Алекс?
- Как я могу быть в этом уверена? Но, по крайней мере, он называл себя Алексом, хотел есть, пить, спать, и вцепился в Гринберга, как черт в невинную душу.
Том глубоко вздохнул и опустил глаза.
- Ладно, разберемся.
Они помолчали.
- А у тебя как дела? - спросила Нэлл.
- Очень нервно. Всю ночь пытались привести в чувство третье "Крыло". Вчера оно влетело в зону высокой турбулентности и попало в грозовое облако. Чуть не потеряли аппарат.
- Так ты совсем не спал?
- Не, перехватил часа три. Под утро Мишель меня прогнал, сказал, что выспался на месяц вперед и сам все доделает, - и Том невесело усмехнулся.
- Как он, кстати?
- Настолько хорошо, насколько это вообще возможно в его положении, - Том задумчиво поковырялся вилкой в тарелке. - Работает. Шутит. Молится. Делает реабилитационную гимнастику. Ты ведь знаешь - ему прислали специальный адаптированный курс, рассчитанный на занятия внутри медицинской капсулы.
- Нет, не знаю, - Нэлл поежилась. Стоило только представить себе, каково это - неделями жить в капсуле, как в гробу, где даже не сесть толком - как на нее накатил приступ клаустрофобии. Тут уж действительно будешь вгрызаться в работу, забывая об отдыхе - просто для того, чтобы не свихнуться.
- Если они не эвакуируют его как можно скорее, это будет натуральная подлость, - буркнула она после паузы. - Парень спас "Юнону" и нас всех и уж конечно заслужил, чтобы ради него "Луч" слетал туда и обратно.
- Я думаю, они примут решение в ближайшие дни, - сказал Том, убирая в контейнер пустую посуду и поднимаясь на ноги. - Может быть, даже сегодня.

За работой время летело неощутимо быстро. Незадолго до обеда Нэлл закончила отбирать снимки ко второй статье, заглянула в "кейки" и проверила почту. Во входящих оказалась записка от Джона Сэджворта.
- Вчера вечером я получил письмо от Элли, - сообщил ее бывший муж. - Через неделю она будет в Майами и останется там как минимум до середины месяца. Говорит, ее пригласили делать доклад на октябрьской конференции в Институте моря. Ты веришь в такие повороты судьбы, Нэлл? У меня до сих пор ощущение, что я сплю и вижу сон! В любом случае я поеду с ней повидаюсь. Не волнуйся, никакого давления. Просто посмотрю на нее и задам пару-другую нейтральных вопросов.
Нэлл прослушала записку еще раз, потом еще. Джон, как всегда, пытался казаться спокойным, но она по голосу слышала, насколько он взволнован. Элли сама написала ему письмо! Элли в Майами! Элли делает доклад в Институте моря! Последнее было настолько невероятно, что наводило на мысль о розыгрыше или мистификации.
Стряхнув оцепенение, Нэлл просмотрела список сайтов, имеющих свои зеркала на станции. Сайта Флоридского Института моря среди них не было. Значит, придется отправлять запрос на Землю и ждать полтора часа. Нужно посмотреть список докладов и контакты организаторов - ну и, конечно, список приглашенных на конференцию, тогда многое станет ясно.
Нэлл прижала ладони к пылающим щекам. Если бы она была на Земле, она уже собирала бы дорожную сумку и бронировала билеты до Майами. Здесь, на "Юноне", ей оставалось только ждать и надеяться. Надеяться, что у Джона хватит терпения и такта, что он не оттолкнет Элли, как это случилось в прошлый раз.

Через полтора часа, показавшиеся ей томительно долгими, Нэлл уже внимательно просматривала список докладов октябрьской конференции. Никакой аномальщиной там и не пахло - по крайней мере, названия докладов выглядели академически респектабельными. Доклад Эллис Сэджворт был семнадцатым: "Лексика и синтаксис языка Orcinus orca на примере группы Уоми Люн". Восемнадцатым шел доклад Наолы Грин и Джереми Смита - "Социальная структура кланов Orcinus orca на примере группы Уоми Люн". Больше никаких упоминаний касаток или загадочной группы Уоми Люн в списке докладов не было. Бо Тянь также ни разу не упоминался.
Это было так странно, так невозможно хорошо, что действительно казалось сном. Элли - морской биолог? Три года назад Нэлл казалось, что Бо Тянь переломил судьбу ее дочери надвое, как ствол дерева, лишил ее будущего - но теперь это будущее, как ни в чем не бывало, смотрело на нее со страницы сайта Флоридского института моря. Это было так же удивительно, как увидеть хрупкий росток, сломанный бурей - и ставший высоким деревом с листвой в облаках. Росток, который они с Джоном стремились оберегать от всех невзгод - и который, как оказалось, в этом совершенно не нуждался.
Нэлл еще раз пересмотрела оба письма от Элли. Если приглядеться, не так уж плохо они там живут. Солнце, море, касатки. Друзья и подруги. Неказистые бунгало под пальмами наверняка удобны, а даже если и нет? Разве комфорт - это важно? Нэлл невесело рассмеялась. В конце концов, как живет она сама? И ей ли учить дочь респектабельности?
Подумав, она включила визор на запись и стала диктовать Джону ответное письмо.

Тем же вечером Нэлл клевала морской коктейль и рассеянно наблюдала, как в кают-компании постепенно собираются члены экипажа. Сначала пришли Мелисса Плавич вместе с Марикой, сели за отдельный столик и принялись оживленно болтать о чем-то микробиологическом. Потом появился отчаянно зевающий Дэн. Нэлл уже собирала с тарелки последних бледно-розовых креветок и обрывки осьминожьих щупалец - как дверь открылась снова, пропуская Тома, Линду и Алекса Зевелева.
Мелисса поперхнулась на полуслове и умолкла. Дэн резко развернулся к вошедшим. На несколько секунд все взгляды скрестились на Алексе - Алексе, который, как ни в чем не бывало, получил контейнер с ужином, с легкой улыбкой кивнул всем и подсел за столик к Марике и Мелиссе.
Том опустился на стул рядом с Нэлл, на секунду накрыв ее ладонь своей.
- Привет, Нэлли, - мягко сказал он. - Ты как, в порядке?
- Да, - она подняла на него глаза и улыбнулась. - Просто у меня есть новость, которую я никак не переварю.
- Расскажешь?
Нэлл кивнула, глядя, как Алекс достает из контейнера глубокую тарелку с чем-то вроде жидкой рисовой каши.
- Элли написала письмо Джону, - сказала она. - Сказала, что через неделю будет в Майами. Согласилась встретиться.
Том подался вперед.
- Отличная новость, Нэлл!
- Джон до сих пор не верит, по-моему. Два года прошло… даже больше.
Она глубоко вздохнула и снова посмотрела на Тома.
- А у тебя как дела? Как твое "Крыло"?
- Нормально. Работает.
- Вид у тебя ужасно уставший.
- А я и правда ужасно устал.
Нэлл положила в контейнер пустую тарелку и снова покосилась на Алекса. Спокойный, собранный, тот молча кушал свою кашу и будто не замечал наэлектризованной атмосферы вокруг себя. Мелисса смотрела на него испуганно, Марика - с явным любопытством. Дэн делал вид, что пьет сок, но выражение его спины тоже было крайне заинтересованное. Одна Линда, казалось, не обращала на Зевелева никакого внимания, вся погруженная в свои невеселые мысли.
- Что-то Гринберга не видно, - заметила Нэлл.
- Он остался в медотсеке, - ответил Том. - По-моему, после ужина Линда опять собиралась им заняться.
- Ты не знаешь, что с ним?
- Что-то с кишечником. Есть не может вторые сутки.
Нэлл вспомнила исхудавшее лицо Макса и глубокие темные тени у него под глазами, и ее кольнуло дурное предчувствие.
Пара минут прошла в молчании. Нэлл по каплям цедила сок, Дэн тоже явно тянул резину, сжимая в руках полупустой стакан. Наконец, Алекс промокнул губы салфеткой, обвел взглядом кают-компанию, вздохнул и сказал:
- Ну что ж, дорогие коллеги, я в вашем полном распоряжении.
- Господин посол? - живо спросил Дэн, обернувшись. - Или?..
- Или, - ответил Зевелев, усмехнувшись краешком рта. - Он прервал контакт.
Мелисса вздохнула с облегчением, но Дэн, как показалось Нэлл, был несколько разочарован.
- А я как раз хотел спросить, как прошли переговоры с Землей.
- Хорошо прошли. Патрон кратко обрисовал геополитическую обстановку, передал спектральные параметры меток защищенных объектов и координаты объектов в Солнечной системе, к которым лучше не приближаться, и заверил комиссию по контакту в полном отсутствии каких-либо планов и намерений в отношении Земли и человечества.
- Агрессивных планов? - уточнил Дэн.
- Любых. Честно скажу - Земля и человечество ему по барабану.
- Тогда что он делает у нас на станции? - сухо спросила Линда.
- Развлекается, - ответил Алекс.
Они переглянулись.
- Тут упоминалась геополитическая обстановка, - сказал Дэн, нервно поерзав на стуле. - Можно о ней немного поподробнее?
Алекс перевел на него взгляд.
- Нам, в определенном смысле, повезло, - задумчиво выдал он. - Мы наткнулись на представителя системообразующей расы в этой части Галактики. Не могу сказать, что они правят всеми остальными - они никем не правят. Но, скажем так, именно они задают законы и форму общественного взаимодействия. И именно их приказы выполняются всеми остальными - в тех редких случаях, когда они вообще что-то приказывают.
Они опять переглянулись.
- Господи, помилуй, - изумленно пробормотала Мелисса. - Ты хочешь сказать, что их много? Что вокруг нас есть другие цивилизации, да еще в таком количестве, что им приходится "общественно взаимодействовать"?
Алекс пожал плечами.
- Ну да. А что тебя удивляет?
- То, что мы их в упор не видим!
- Почему же не видим? Видим, - Зевелев задумчиво покачал в руках полупустой стакан с соком. - Источники сверхузких спектральных линий наблюдаются с середины века, ближайшая станция телепортации уже лет сто занесена в каталоги как один из объектов Пояса Койпера. Мы очень много чего включили в свою картину мира и непринужденно объяснили естественными причинами.
Добрую минуту в кают-компании стояла тишина.
- С трудом отодвинув крышку канализационного люка и высунув нос наружу, крысы внезапно обнаружили себя посреди оживленного города, - наконец, хмыкнула Марика.
- Очень смешно, - буркнула Линда.
- Нет, погоди, - сказал Дэн. - Что-то не сходится. Если в Поясе Койпера есть, как ты говоришь, станция телепортации, то почему вся эта толпа алиенов еще не хлынула к нам? На Землю?
- Потому что Земля - отвратительный гравитационный колодец с агрессивной биосферой и ядовитой кислородной атмосферой, - спокойно ответил Алекс.
- Шутишь? - спросила Мелисса.
- Да какие тут шутки! - воскликнула Марика. - Я уже миллион раз говорила то же самое. Обитаемая планета в тысячу раз хуже для колонизации, чем необитаемая! Когда начинают взаимодействовать две биосферы - получается полная фигня. Посмотри на нас!
Алекс быстро перевел взгляд на Линду, и та поднялась, будто по условному сигналу.
- Ладно, коллеги, нам пора, - решительно заявила она. - Слишком много надо всего сделать.
Зевелев уже был на ногах и убирал посуду в контейнер. Линда шагнула к дверям, обернулась, посмотрела на Марику и сказала:
- Зайди ко мне вечером.

Наверное, это действительно самый лучший вариант, думала Нэлл, возвращаясь по коридору к себе в каюту. Не трогая нас, просто обозначить свое присутствие. Показать, что мы не первые и не главные, но при этом ничем не ограничить нашу свободу (несколько запретных объектов в Солнечной системе - не в счет). Не лезть в наши внутренние дела, но дать понять, что вокруг нас - там, между звезд - есть другие социумы, с которыми еще придется как-то договариваться. Показать, что такой договор возможен. И одновременно - бросить нам вызов своей мощью…
Она вошла в каюту, надела шлем и заглянула в почту - не ответил ли Джон. Новых писем не было, если не считать полученного утром и еще нечитанного письма от Лоры Бриггс. Можно не торопясь почистить зубы, откашляться от очередной порции нитевидных, пригладить расческой краснеющие волосы. Забраться в ложемент, включить Ахилею, закрыть глаза. Отдаться музыке - ясной, хрустальной, уносящей ввысь.
Черт, неужели она снова счастлива?
А ведь когда он уйдет, нам, наверно, его будет не хватать, вдруг подумала Нэлл, не открывая глаз. Будет не хватать этой постоянной опасности, этого драйва, ежеминутной готовности к любым неожиданностям, этого ощущения - рыбы в текущей воде, птицы в воздушном потоке, игры с чужой волей, необозримых горизонтов… Нэлл открыла глаза и посмотрела на свои руки. Этого ей тоже будет не хватать. Прохладного, бархатно-текучего, живого, куда она однажды опустила ладони. Она с силой потерла каждую ладонь костяшками кулака, стирая странное ощущение, и приятное, и тоскливое одновременно, и снова закрыла глаза.
Нежный девичий голос взлетал под высокие своды, звенел в прозрачной синеве. Нэлл снова чувствовала, что падает… а может, летит? Ее будто увлекал неведомый поток - тепла, света и силы. И Нэлл нырнула в него, уже ни о чем не думая.

Она проснулась среди ночи от уже знакомого томительного ощущения в ладонях - сладостного и тоскливого одновременно. Коснувшись сенсора, включила свет и несколько минут разглядывала свои руки - белые и чистые, не считая красной мути нитевидных водорослей в ногтевых пластинках. Потом расстегнула спальник и опустила ноги на пол. Ей надо было что-то сделать, но что? Все вокруг выглядело не вполне реальным - как будто она спала и видела сон.
Ложемент оказался угольно черным - и это почему-то нисколько ее не удивило. Она подошла ближе и несколько минут смотрела на бархатную живую поверхность, покрытую тонкими шевелящимися ворсинками. Потом опустила руку и ласково провела по этой поверхности ладонью, гладя ее, как гладят кошку. Черные волоски тянулись к ее руке, ощупывали ее, щекоча и лаская кожу. Это было совсем не страшно, скорее наоборот - хорошо и правильно, и Нэлл улыбнулась текучей углеродной субстанции, будто старому другу.
- Садись, - произнес голос Алекса.
Она забралась в ложемент и откинула голову в живое, дышащее, прохладное и мягкое. Тонкие щупальца тут же скользнули ей под волосы, оплели голову. Все ее существо наполнилось радостью - как будто она, наконец, отправлялась в путешествие, которого давно ждала. Ложемент был ладонью друга и мобилем одновременно - и Нэлл, полностью расслабившись, закрыла глаза.
Когда она открыла их, было уже утро. Несколько секунд она не могла сообразить, кто она и где находится - но потом самосознание вернулось. Нэлл, как ужаленная, подскочила в ложементе, судорожно осмотрелась - ложемент был серый, ощупала затылок - затылок был целый.
Все-таки сон.
Она вздохнула с облегчением, но через секунду ее снова окатило волной тревоги. Она засыпала в кровати (или нет?), а проснулась в ложементе. Значит, не сон?
Сосредоточиться. Мысленно коснуться мгновения между одним сновидением и другим. Там, в этом зазоре, что-то было. Яркие спрессованные впечатления - о чем? О беззвучном мире, полном красок и запахов. Даже не так - цветозапахов, потому что они были единым целым. Ощущение ветра, дующего прямо сквозь тело. Радость от начала нового этапа. Этапа чего? Это ускользало, таяло, и Нэлл прекратила вглядываться в себя, опасаясь создать у себя ложную память и невольно придумать то, чего не было.
Она зашла в санузел, умылась, придирчиво осмотрела себя в зеркале. Ее отражение посмотрело на нее взглядом сообщницы, потому что Нэлл уже знала, что не пойдет к Линде и не расскажет ей о сегодняшней ночи.

Когда Нэлл вошла в кают-компанию, там никого не было, кроме Дэна Венфорда. Бортинженер допивал свой утренний кофе и казался необычайно задумчивым.
- Привет, - сказала она, подсаживаясь к нему за столик. - Ну, как оно?
Тот поднял на нее глаза.
- Еще не понял.
- Знакомое состояние, - хмыкнула она.
Они помолчали.
- Нэлл, ты играешь в шахматы? - вдруг спросил Дэн.
- Нет, - удивленно ответила она.
- Я тоже давно не играл. Пару лет точно.
Он вздохнул и взял в руки прозрачную фигурку размером с мизинец, которую Нэлл в первый момент не заметила.
- Что это? - спросила она.
Дэн протянул фигурку ей.
- Это пешка, - ответил он.
Нэлл взяла фигурку в руки. Она была идеально прозрачной и неожиданно тяжелой, куда тяжелее, чем ее пальцы ожидали ощутить.
- Это не пластик, - заметила она, поднося пешку к глазам. - И не стекло.
- Я думаю, это алмаз, - сказал Дэн.
Нэлл изумленно посмотрела на него.
- Откуда это у тебя?
- Принес из сегодняшнего сна, - ответил он и снова отхлебнул кофе.
- Из сна?
Тот кивнул.
- Мы играли в шахматы. Я белыми… а черные играли сами за себя. Белые фигуры были прозрачны, черные… были черными. Я проиграл.
- И на что вы играли? - спросила Нэлл, против воли ощущая холодок, стрельнувший по позвоночнику. - Надеюсь, не на твою бессмертную душу?
Дэн улыбнулся.
- На свою бессмертную душу я бы играть не стал. Мы играли просто так.
Нэлл еще крутила в руках алмазную пешку, когда дверь кают-компании снова отворилась, и в зал вошла Марика. На ее плече сидела угольно-черная крыса, очень похожая на ту, что когда-то спугнул с ее колен Том.
- С добрым утром, дорогие коллеги, - весело сказала биолог, подходя к раздаточному лотку и забирая контейнер с завтраком. - Мы с Магдой решили позавтракать.
- Как интересно, - пробормотал Дэн, провожая их взглядом. - Она что - тоже будет есть?
- Не знаю, - ответила Марика. - Заодно и проверим.
Она села на стул и открыла свой контейнер. Псевдокрыса с любопытством повела носом. Усы на ее мордочке заходили туда-сюда. Потом она слезла с плеча Марики ей на руку, а оттуда - на стол. Понюхала овсянку с изюмом, понюхала стакан с горячим кофе. Длинный крысиный хвост напружинено висел в воздухе, не касаясь поверхности стола.
- Может, снимешь ее? - раздраженно поинтересовалась Нэлл. - Мы здесь едим все-таки.
- Напрягает? Извини.
Марика осторожно взяла крысу в руки и опустила ее на пол.
- И давно она у тебя? - спросил Дэн.
Биолог, казалось, задумалась.
- В углеродном исполнении - пару дней, - ответила она. - А так почти год. Когда она была живой, она была подопытной крысой из пятой контрольной группы. Я взяла ее к себе после начала эпидемии. Крысы - социальные животные и очень страдают от одиночества. Я не хотела, чтобы она была одна.
Дэн посмотрел под стол.
- Дитя, не надо глодать мои туфли, - укоризненно произнес он.
У Нэлл появилось ощущение, что эти двое уже созрели для психушки.
- Марика, - тихо сказала она. - Ты ведь понимаешь, что это не Магда.
Та подняла на нее глаза.
- Это Магда, - спокойно возразила она. - Просто она не захотела возвращаться.
- Куда возвращаться?
- В себя. В свое тело. Ей было слишком хорошо с ним.
- О чем ты вообще говоришь?
Марика кушала, рассеянно следя за черной фигуркой, шныряющей по полу.
- Первое слияние Си-О здесь, на Юноне, было не с Алексом, - объяснила она после паузы. - Оно было с Магдой. Он предложил ей уютную темную норку, и она вошла туда, ничего не боясь. Она всегда была дружелюбной, любопытной и смелой.
- Но ведь крысы не разумны, - растерянно проговорила Нэлл.
Марика пожала плечами.
- С точки зрения Си-О мы тоже не разумны.
- Почему ты так думаешь?
- Непрозрачны сами для себя, не можем создавать Слепки, слишком подвержены инстинктам.
- Ты с ним разговаривала?
- И не один раз.
Нэлл посмотрела на нее с изумлением.
- И как, если не секрет? - небрежно спросил Дэн.
Марика пристально посмотрела ему в глаза.
- Именно так, как ты подумал, - ответила она.
Дверь снова открылась, и в следующую секунду что-то черное стремительно метнулось к ним через весь зал. Нэлл даже не успела толком испугаться, как углеродная крыса мигом вскарабкалась по ноге к Марике на колени и ловко залезла к ней в рукав куртки.
- Я не понял, что происходит, - медленно сказал Том, по-прежнему стоя в дверях.
- С добрым утром, Том, - отозвалась Марика. - Бери завтрак и садись к нам. Ты же не боишься крыс? Это крысы тебя боятся, правда, девочка моя?
Из ее рукава на секунду высунулась черная мордочка и тут же всунулась обратно.
Том перевел взгляд на Нэлл, потом на Дэна. Нэлл улыбнулась ему, но взгляд Тома оставался тяжелым. Он подошел к раздаточному лотку, взял контейнер с завтраком и сел за стол, не сводя с шевелящегося рукава пристального взгляда.
Марика вздохнула.
- Объясняю еще раз. Это Магда, моя крыса. Тело у нее теперь другое, но душа осталась прежней. Так что не надо делать вид, что я прячу под курткой гремучую змею, Том. Расслабься. Все хорошо.
- Знаешь, я предпочел бы гремучую змею, - спокойно возразил тот.
- Это потому, что ты любишь все контролировать, - отозвалась биолог. - Потому что гремучая змея тупа и предсказуема. А с ним ты уже ничего не контролируешь и контролировать не можешь. Вот я и говорю - расслабься, капитан. Тренируй свой дзен.
Том испытующе посмотрел на нее.
- Ты, я вижу, уже расслабилась.
- Да, я уже расслабилась. И прекрасно себя чувствую.
Дэн молча взял со стола алмазную пешку и сунул ее в карман. Аккуратно убрал пустую посуду в контейнер, поднялся на ноги.
- Пойду-ка я поработаю, - сказал он в пространство.
Том, недобро прищурившись, посмотрел ему вслед.

Нэлл вернулась к себе в самых растрепанных чувствах. Из кают-компании она попросту сбежала, сославшись на срочную работу, хотя никакой срочной работы у нее не было. Ей мучительно хотелось самым подробнейшим образом расспросить Марику, впиться в нее клещом, вытянуть все подробности - и одновременно она чувствовала, что в ее жадном интересе есть что-то неправильное и болезненное. И Том… Черт, она впервые была не рада его видеть. Вот что б ему было не поспать еще полчасика? Нэлл вспоминала его жесткое лицо, его тяжелый испытующий взгляд и понимала, что не хочет и не может ему ничего рассказывать. И это тоже было неправильно.
Промаявшись минут двадцать, Нэлл отправила Марике отложенное сообщение: "Стукнись ко мне, когда будет свободная минута, хорошо?" Марика была "очень занята" и ничего не ответила. Можно было бы написать письмо Мэри Митчелл, но чертова правительственная цензура все перечеркивала. Еще был Алекс Зевелев… но его Нэлл почему-то опасалась трогать. Возможно, потому, что вчера вечером он разговаривал с ними явно нехотя… а еще потому, что в медотсеке лежал Макс Гринберг, которому становилось хуже с каждым днем.
Когда в наушнике звякнул вызов, Нэлл радостно вскинулась (Марика?) Но это была не Марика.
- Нэлл, прости, что отвлекаю, - сказал Том. - У меня всего один вопрос. Ты не замечала на своем зрительном поле никаких новых иконок? Странных новых иконок? Которых там не должно быть?
- Нет, - удивленно ответила она. - Погоди, сейчас еще раз посмотрю.
Нэлл закрыла панель "кейки" и осмотрелась. Ее зрительное поле всегда отличалось строгим минимализмом - только то, что необходимо, ничего лишнего. Никаких новых иконок на нем не было - ни странных, ни обычных.
- Все чисто, - сказала она. - А что случилось?
- Пока ничего, - ответил Том. - Я попозже с тобой свяжусь.
И отключился.
Нэлл кольнуло раздражение - и одновременно чувство вины. Мог бы и рассказать, в чем дело… хотя - не она ли сама сказала ему за завтраком, что будет очень занята?
Она еще раз проверила почту и испытала настоящее облегчение, обнаружив во входящих письмо от Майкла Бейкера с комментариями к их пилотной статье.

Марика нашлась только перед обедом, когда Нэлл уже слегка отвлеклась и успокоилась.
- Да, Нэлл, я тут, - устало сказала биолог. На панели "кейки" ее аватарка оставалась тусклой. - О чем ты хотела поговорить?
- Ничего, что я сразу в лоб? - спросила Нэлл, и ее сердце быстро забилось.
- Ага, давай. Сэкономим время.
- Сегодня утром Дэн спросил тебя, каким образом ты разговаривала с Си-О, и ты ответила…
- Я помню, что я ответила, - перебила ее Марика.
- Это было "слияние"? Как с Алексом?
Марика глубоко вздохнула.
- Я не знаю, что тебе сказать, - медленно произнесла она. - Да, это было "слияние". Но не как с Алексом. Я не теряла себя, не растворялась в нем полностью, он не управлял моим телом. Не охайя, а осанвэ, если ты меня понимаешь.
- Нет, не понимаю, - ответила Нэлл, впиваясь пальцами в подлокотники.
- Книжки надо читать. И не только научные.
- Марика… Черт, у меня нет слов. Почему?.. Ты можешь мне сказать - почему?
- Потому что это один шанс на миллион! - с вызовом ответила та. - Потому что я этого хотела, черт подери! Потому что это лучшее, что со мной случилось в жизни! И не надо мне рассказывать про безответственность и легкомыслие.
- Еще кто-нибудь знает?
- Ты и Дэн. И Алекс, конечно.
- А Линда? А Том?
- Оставь их в покое. Хватит с них Гринберга с Мишелем.
Нэлл несколько раз глубоко вздохнула, откинув голову к потолку. Ее сердце колотилось, как после хорошей пробежки.
- Ладно, - сказала она. - Ладно. Я тебя не выдам. Скажи мне только... оно того стоит?
- Да, радость моя, оно того стоит.
Марика отключилась, а Нэлл осталась сидеть в ложементе, оглушенная и взвинченная одновременно. Опомнившись, она снова тщательно ощупала свою голову, до боли впиваясь пальцами в череп - но не нашла ничего подозрительного ни на затылке, ни на макушке, вообще нигде. Никакой антенны в ней не было, и Нэлл сама не знала, что она чувствует сильнее - облегчение или разочарование.
Наверно, стоило пойти в спортотсек и бегать там до тех пор, пока мозги не встанут на место, но сделать это Нэлл не успела. В наушнике звякнул вызов.
- Ты как, Нэлли? - спросил Том.
- Работаю, - соврала она.
- Может, сходим вместе пообедаем?
Нэлл сглотнула ком в горле.
- Ага. Давай.
В кают-компании сидела одна Марика. Пушистые черные волосы облаком обрамляли ее лицо, и Нэлл подумала, что под такой прической легко можно спрятать десяток углеродных антенн. Марика клевала рагу, погруженная в свои мысли, и едва кивнула им, когда они вошли.
- Мне написал Эдвардс, - сказал Том, когда они сели за стол. - Сегодня утром "Луч" сняли со стартового стола и отправили в ангар. Это может означать только одно - Мишеля эвакуировать не будут.
Нэлл резко опустила вилку и подняла на Тома глаза.
- То есть, как его не будут эвакуировать?! - воскликнула она.
- Вот так. Тихо, спокойно, безо всякого лишнего шума. Просто не будут, и все.
- Что ж, это было ожидаемо, - подала голос Марика.
- Ожидаемо? - Нэлл резко повернулась к ней. - Да это просто подло!
- Подло, но ожидаемо, - пожала плечами та. - Никто не будет рисковать пандемией красных нитевидных. Даже если вероятность занести их споры на Землю исчезающее мала. А она отнюдь не так мала, как хотелось бы.
- Вся южная стыковочная ось чистая!
- Была чистая две недели назад. Что там творится сейчас - никто не знает.
Нэлл повернулась к Тому.
- К сожалению, Марика права, - нехотя сказал тот. - Когда Ангел врезался в ось, он задел контейнер с образцами льда из Конамара Чаос. Модуль "Ноев Ковчег", помнишь? Когда Дэн, Макс и Алекс ходили за Мишелем, там все было в мелком ледяном крошеве. Часть этого льда могла разлететься по центральной оси. Спорам, чтобы выжить, много не надо.
Нэлл несколько раз глубоко вздохнула.
- Отлично. Великолепно. И что теперь? Как он будет жить дальше? Годами лежа в этом гробу? Где даже не сесть, я уж не говорю про все остальное?
- В принципе, у нас есть два варианта, - задумчиво сообщила Марика. - Или заразить его сразу всем зоопарком и сделать одним из нас, или тщательно стерилизовать одну из кают и держать его там в изоляции. Оба варианта, прямо скажем, не фонтан.
- Или пожизненное заключение в камере-одиночке, или всю оставшуюся жизнь кашлять красной дрянью, - криво усмехнулась Нэлл. - Прекрасный выбор!
- Кашлять красной дрянью - это еще ерунда, - сказала Марика. - Хуже, если будет как с Максом - разрушение слизистой кишечника. Или еще проще - замкнутый сверхорганизм вообще не образуется, и он умрет через несколько часов после заражения.
Они замолчали, не глядя друг на друга.
- Насколько я знаю Мишеля, он потребует общего заражения, а на предупреждение о риске скажет, что на все воля Аллаха, - наконец, сказала Нэлл.
- Вот только Линда на это не пойдет, - заметила Марика. - По-моему, у нее уже пунктик образовался… на попытках спасти хоть кого-нибудь.
- Ладно, посмотрим, что скажет сам Мишель. Я поговорю с ним после обеда. Тянуть дальше уже нет никакого смысла, - и Том, убрав в контейнер пустую тарелку, поднялся на ноги.

Нэлл вернулась в каюту все еще взвинченная и в самом паскудном настроении. У нее было иррациональное ощущение, что их предали и бросили, хотя разумом она прекрасно понимала рассудочную позицию руководителей Агентства. Ни один самый распрекрасный человек не стоит риска заражения всей Земли. И все равно - они даже не попытались что-нибудь придумать. Просто вычеркнули Мишеля, выбросили его, как отработанный материал. Того, кто больше всех был достоин спасения…
Нэлл открыла статью и попробовала работать, но отвлечься не получалось. Помаявшись около получаса, она заглянула в "кейки" и долго сверлила взглядом аватарку француза, как всегда, "очень занятого". Последнее время он пахал за двоих и почти не участвовал в общей болтовне. Она попыталась представить себе, а что она чувствовала бы сейчас на его месте - и с удивлением осознала, что скорее обрадовалась бы, чем огорчилась. Вернуться на Землю одной, без Тома, зная, что больше они никогда не встретятся, покинуть станцию именно теперь, когда здесь начинается самое интересное - уж лучше, действительно, выдуть стакан нитевидных и вручить свою судьбу Аллаху…
В наушнике звякнуло.
- Нэлли, ты была права от первого до последнего слова, - сказал Том. - Снимаю шляпу.
- Он захотел заразиться?
- Не просто захотел, а потребовал, причем пожелал это сделать немедленно.
Нэлл похолодела.
- И вы уже?..
- Какое там! - Том невесело рассмеялся. - Линда спустила на нас всех собак. Заявила, что пока не будет официального заявления, что Мишеля не эвакуируют, она его из капсулы не выпустит.
- А если такого заявления не будет? Если Земля не скажет ни да, ни нет?
- К сожалению, это как раз наиболее вероятный расклад, - Том вздохнул. - Явно отказать Мишелю в эвакуации - это взять на себя ответственность за очень непопулярный поступок, а так можно просто тянуть резину и кормить нас обещаниями.
- Черт подери, Том!
- Возможно, я не прав, - примирительно сказал он. - Мы отправили в Париж официальный запрос на эвакуацию Мишеля. Посмотрим, что нам ответят.

К ужину ответ еще не пришел - но его никто и не ждал так скоро. К тому времени Нэлл почти успокоилась - раз Земля отказалась им помогать, они будут сами решать свои проблемы. Она снова чувствовала странную отрешенность, как будто между миром и ею появился крошечный зазор, все вокруг казалось не вполне реальным.
- Ну, и что было по той ссылке? - с любопытством спросил Дэн, когда они втроем уже заканчивали ужинать.
Том явно напрягся.
- Не знаю. Я по ней не ходил. И не собираюсь.
- Уважаю твою выдержку, - усмехнулся Дэн.
- О чем это вы, дорогие коллеги? - спросила Нэлл.
Капитан с бортинженером переглянулись.
- Ты не рассказывал?.. - удивился Венфорд.
- Я спрашивал, у Нэлл ничего подобного нет.
- Чего нет? - спросила она.
На несколько секунд повисло неловкое молчание.
- Я бы рассказал, - спокойно произнес Дэн.
- А я бы послушала, - вставила Нэлл. - Том?
Тот глубоко вздохнул.
- Сегодня утром я обнаружил на своем зрительном поле новую иконку. Иконку, довольно выразительно и красноречиво указывающую на нашего гостя.
Нэлл прищурилась.
- Сначала я решил ее проигнорировать. Было очевидно, что это просто очередная провокация. Потом подумал, что Си-О мог разослать что-то подобное и всем остальным. Опросил всех… кроме Зевелева, конечно. Ни у кого ничего подобного нет - ну или, по крайней мере, никто не признался.
- Значит, это предложение лично тебе, - сказал Дэн.
- Я не собираюсь принимать никаких предложений.
- Ты даже не знаешь, в чем оно заключается.
- В чем бы оно ни заключалось.
- Тогда удали ее, капитан.
Том снова глубоко вздохнул и опустил взгляд в стакан с соком.
- Наверно, именно так я и поступлю, - сказал он.
Нэлл подалась вперед.
- И тебе совсем не интересно, что там? - изумленно воскликнула она. - Черт подери, Том!
Тот поднял на нее глаза, и Нэлл отшатнулась от ярости, плеснувшей из его зрачков.
- Мне интересно, Нэлли. Мне очень интересно. И именно поэтому я по ней не пойду. Не люблю, когда мною пытаются манипулировать, - ровно ответил он.
Дэн откинулся на стуле и, прищурившись, посмотрел на Тома.
- Он тебя все-таки достал.
- Нет.
- Ты слишком нервничаешь.
- А ты бы не нервничал на моем месте?
- Нет. Я бы пошел по ссылке.
- А я не пойду. И хватит об этом.

Нэлл закрыла статью, сняла виртуальный шлем и с хрустом потянулась в ложементе. На часах было почти одиннадцать - вполне приличное время для того, чтобы умыться и лечь спать. Разумные девочки всегда соблюдают режим труда и отдыха, что бы вокруг ни происходило. Она ведь разумная девочка? "Сомневаюсь", - шепнул внутренний голос.
Каюта была залита ярким светом, погружена в тишину. На постере сиял цветок лотоса, весь в каплях росы. Все было, как всегда… и от этого "как всегда" Нэлл чувствовала странную голодную тоску. Как будто ей что-то обещали и не выполнили. Как будто где-то был праздник, а ее не позвали. Как будто что-то прошло мимо, что-то очень хорошее…
Она зашла в санузел, умылась и откашлялась. Испытующе посмотрела на себя в зеркало.
- Ну, тебя и заносит, подруга, - насмешливо сказала вслух. - Это был сон. Просто сон.
Потом шагнула обратно в каюту - и вздрогнула всем телом.
Ложемент снова был черный.
Сердце разом запрыгало в горле, как теннисный мячик. Нэлл на ватных ногах подкралась ближе, не сводя глаз с бархатной угольной поверхности. Поверхность выглядела текучей, как тихий лесной ручей - даже несмотря на то, что почти не шевелилась.
- Продолжим? - мягко произнес голос Алекса.
- Черт подери, - прошептала она.
Си-О не ответил. Нэлл попятилась к двери, готовая в ту же секунду выскочить вон, если углеродная капля попробует напасть - но ничего не происходило. Она коснулась ладонью сенсора - и дверь открылась, выпуская ее в пустой коридор. Си-О явно не собирался ее удерживать. Поколебавшись, Нэлл шагнула обратно в каюту, снова подкралась к ложементу.
- Садись, - произнес голос.
"Если ты сейчас струсишь, подруга, - подумала она, - ты будешь кусать локти всю оставшуюся жизнь. Решайся, это не страшнее прыжка с парашютом. И даже если сдохнешь - то лучше так, чем от нитевидных".
- Я хочу все помнить, - сказала она.
- Тогда постарайся не заснуть.
Она быстро, чтобы не успеть передумать, забралась в ложемент и откинула голову назад. И сразу, с первым прикосновением к углеродной капле, страх пропал, будто его выключили. Упругие прохладные щупальца медленно опутали ее голову, скользнули по позвоночнику, и это было только хорошо - так же хорошо, как давно забытое ощущение от маминых ладоней, гладивших ее по голове совсем маленькой.
Нэлл ждала укола, ожога, любой резкой боли в затылке - но ничего не ощутила. Она словно соскальзывала в сон - уже не чувствуя своего тела, погружаясь в блаженное ощущение уюта, - но вместо мягкой тьмы ее сознание наполнилось светом. Она была как птенец между сомкнутых ладоней, как рыба в текучей воде, и эти ладони, и эта вода были наполнены волей и разумом.
…Она летела в пространстве, и вокруг, как цветок, раскрывался многоцветный вкусный мир. Он не был черным и не был враждебным. Она видела запахи - легкий запах атомарного водорода, наполнявший все вокруг, привкус гелия, густое, плотное сияние закручивающейся гравитационной воронки, окруженной упругим коконом магнитного поля, чувствовала острое покалывание тяжелых ионов - поток, струящийся вокруг, разгоняющий ее, как попутный ветер разгоняет птицу. Пространство вокруг было залито светом с особым, хорошо знакомым вкусом… вкусом Солнца.
Нэлл опомнилась и с усилием попробовала сосредоточиться, хотя новая вселенная оглушала и ослепляла ее своим ярким изощренным многовкусием. Воронка - стремительно несущиеся потоки облаков с множеством цветозапахов… была, конечно же, Юпитером. Вдали сверкал раскаленный мир, остро пахнущий серой и натрием, покрытый тонкой трескающейся корой - Ио, Колыбель Ожидания, место переосмысления, когда-то принявшее в себя ее разум, оцепеневший от усталости. Чуть дальше - снега Европы, лед и сульфаты, зуд жизни, упорной, колючей, замерзающей и оттаивающей… Еще дальше - Ганимед, место Врат. Нэлл отдернула от него мысль, как отдергивают руку от огня - столько там было причудливых, оглушительных чувств и ощущений.
Юнона, подумала она, и сразу увидела ее - крошечное колесико, забавную конструкцию тягучего цветовкуса - слитые вместе титан, алюминий, молибден и хром, сияние множества разноцветных огней на теневой стороне, привкус льда, привкус железа, привкус цезия… множество оттенков вкуса. Ей казалось, что она видит Юнону со всех сторон и насквозь, чувствует ее изнутри пальцами, миллионами пальцев, слышит наполняющие ее колебания - звуки, вибрацию, игру электромагнитных полей, и этого знания, и этих ощущений было так много, что она переполнилась ими, захлебнулась в них, рванулась прочь - и снова оказалась в темноте и тишине, между двух сомкнутых ладоней.

Нэлл пришла в себя от долгого звяканья в ухе. Кто-то вызывал ее, кто-то очень настойчивый. Она надела виртуальный шлем, скосила глаза в левый нижний угол зрительного поля. Половина десятого утра! Ни фига себе!
- Да, - хриплым со сна голосом ответила она.
- Нэлли? - воскликнул Том. - Ты как - в порядке?
- Мм.. Вроде бы, - она осторожно потрогала пальцами затылок, но углеродной антенны, к большому своему удивлению, не обнаружила.
- Я уже полчаса не могу до тебя дозвониться. Даже визор включал посмотреть, как ты.
- И как я?
- Опять всю ночь работала?
- А черт меня знает, - уклончиво ответила она. - Я не следила за временем. Подождешь немного? Я быстро.
Она выбралась из ложемента и потянулась всем телом, выгнув спину. Туалет, душ, почистить зубы. К Линде на осмотр она опоздала, ну и ладно. Ничего не случится, если она пропустит денек. Она быстро пригладила расческой волосы - и над левым ухом нащупала небольшую, не больше отпечатка пальца, болезненную припухлость.
- Так-так, - пробормотала она, осторожно ощупывая это место пальцами. - Так-так.
Дотрагиваться до припухлости было неприятно - даже несильное нажатие отзывалось головокружением и тошнотой. Нэлл покрутилась перед зеркалом, приподняла волосы - но не увидела ничего похожего на углеродную антенну. Кожа в этом месте казалась нетронутой.
Она услышала звук закрываемой двери, легкие шаги - и, торопливо пригладив руками волосы, выскочила в каюту навстречу Тому.

В кают-компании они сидели втроем - все остальные уже успели позавтракать.
- Макс умирает, - тихо говорила Марика, глядя в угол. - Гемоглобин хуже с каждым днем. Мы сначала думали - от внутривенного кормления его состояние стабилизируется, но ничего подобного. Он постоянно теряет кровь и не успевает ее восстанавливать.
Нэлл вяло ковырялась в тарелке, совершенно не чувствуя голода. На сердце лег кусок льда.
- Ни у кого из пятой контрольной группы таких симптомов не было. Мы просто не знаем, что делать. Линда проводит симптоматическое лечение, но это не выход, как вы понимаете. Ему срочно нужно очищать кишечник от нитевидных и восстанавливать нормальную микрофлору… и то не факт, что это поможет.
- И сколько ему осталось? - через паузу спросил Том.
- Самое большее три недели.
Они замолчали, не глядя друг на друга.
- Что-то у меня появилось желание залить Конамара Чаос тиомицином, - наконец, процедил капитан.
Нэлл глубоко вздохнула, как перед прыжком в ледяную воду.
- А что, если попросить совета у .. э-э.. - осторожно начала она. - Он все-таки сверхразумный, может быть, он увидит решение, которого не видим мы?
Марика с горькой усмешкой посмотрела на Нэлл.
- Думаешь, Алекс его не спрашивал?
Том, нахмурившись, посмотрел на нее.
- И что?
Марика отрицательно покачала головой. У Нэлл снова упало сердце.
- Мы - ничего не можем сделать. На Земле - еще можно было бы попробовать. Но здесь нет соответствующего оборудования. И доставить его не успеют.
Марика помолчала, водя пальцем по краю стакана.
- Теоретически, патрон может сам его вылечить. Но для этого ему надо довольно масштабно залезть в Макса. А того выносит от одной мысли.
- Да кто ж его спрашивать-то будет? - искренне удивилась Нэлл.
- Си-О будет. Он, видишь ли, уважает свободу воли.
- Свободу сдохнуть?
- В том числе.
- Глупость какая-то.
- Глупость? Ты в самом деле так считаешь? Ты предпочла бы, чтобы он обходился с нами, как мы обходимся со своими подопытными животными?
- Ты меня не поняла. Слово "глупость" относилась к позиции Макса, а не к тому, что Си-О учитывает наше мнение.
Марика пожала плечами.
- Это не глупость, это действительно позиция. Макс считает его злом. Не тупым злом, вроде красных нитевидных или вариаций на тему бычьего цепня, а злом разумным, утонченным и коварным. К сожалению, ни я, ни Алекс не можем его убедить. Он нас просто не слышит. Не хочет слышать.
- Я поговорю с ним, - решительно сказал капитан, отодвигая стул и поднимаясь.
- Я тебя умоляю, Том! Его Алекс ни в чем не смог убедить! Алекс! За которого он кому угодно глотку перегрызет!
- Макс не доверяет Алексу, потому что тот был в контакте. Я - не был. Меня он выслушает.
И Том, собрав пустую посуду в контейнер, быстро вышел из кают-компании.
- Бесполезно, - вздохнула Марика, провожая его взглядом. - Я бы лучше патрона уговорила разок изменить своим принципам. Хотя и это тоже бесполезно…

Вернувшись в каюту, Нэлл автоматически открыла статью, но работать не смогла. Ее изводила ледяная тревога. Время снова утекало, как кровь из раны, но теперь это была кровь Макса, и время истекало для него. Она не верила, что Тому удастся его уговорить. Этот русский всегда был слишком упертым.
Прошло чуть больше часа, когда в наушнике звякнул вызов.
- Том? - воскликнула Нэлл.
- Да, это я, - устало ответил тот. - Что ж, Марика была права. Я не справился.
Результат был ожидаемый - и все равно в желудке что-то болезненно сжалось.
- Гринберг тебя послал? - сочувственно спросила Нэлл.
- Они оба меня послали. Один довольно грубо, второй очень вежливо. Но результат один.
- Оба? А кто второй?
- Догадайся, - с невеселой усмешкой ответил Том.
Нэлл вцепилась пальцами в подлокотники.
- Ты говорил с Си-О? Но как?..
- У меня его иконка прямо на зрительном поле, я ее не удалял.
- И?..
- Там оказалась целая папка. Имитация "кейки", имитация рабочего пространства Ио-Орбитера, таблица с четырьмя десятками планетных систем, еще что-то… Я зашел в имитацию "кейки" и отправил ему вызов. Вот, собственно, и все, - Том глубоко вздохнул.
- И что? Он отказался лечить Макса?
- Подожди секунду. Если эта хрень действительно работает как "кейки", я сейчас попробую вытащить лог.
Капитан на некоторое время замолчал - а потом на зрительном поле Нэлл появилась новая ссылка, открывающая звуковой файл.
- Надо же, получилось, - удивленно сказал Том. - Я думал, не получится.
И Нэлл пошла по ссылке.

- Господин посол? - церемонно произнес капитан Юноны.
- Приветствую тебя, Том, - дружелюбно ответил голос Алекса. - Обсудим правила игры?
- Какой игры?
- Зонд Ио-Орбитер в любой звездной системе, где я был. Твой собственный зонд, Том.
- Нет. Я хотел поговорить о Максе.
- Ну что ж, давай поговорим о Максе.
- Он умирает, и мы ничего не можем с этим сделать. Ты можешь его вылечить?
- Могу. Если он согласится на это.
- А если не согласится?
- Множество спонтанных поступков оформляется в игру наличием правил, ты согласен? Например, чтобы осуществилась шахматная партия, действие должно совершаться на квадратной доске, состоящей из 64 клеток, а фигуры должны ходить по очереди определенным образом. Мои правила при игре с вами можно выразить словами - не вредить, не лгать и ничего не навязывать. Ты предлагаешь мне отказаться от одного из них?
- Нет. Но… Если Макс готов умереть, лишь бы не соприкасаться с тобой, не означает ли это, что он заблуждается, считая тебя абсолютным злом? И не является ли потворство этому заблуждению тоже формой лжи?
- Зло и добро - очень человеческие понятия, Том, и ты зря считаешь, что они исключают друг друга. Я умею причинять боль и убивать. Я умею делать это не только издалека, закрывшись от жертвы незнанием, как это делаете вы, но и чувствуя все, что с ней происходит. Я зло?
- И ты собираешься сделать это с нами? - ровно спросил Том.
- Нет, не собираюсь. Но у Макса есть основания меня ненавидеть, точно так же, как у тебя есть основания мне не доверять.
- А если мы совершим сделку?
- Сделку?
- Ты вылечишь Макса, не спрашивая его согласия, а взамен сможешь забрать меня.
Си-О рассмеялся безудержным искренним смехом Алекса Зевелева.
- Если мы отказываемся от третьего правила, я и так смогу забрать и тебя, и любого из вас. Как ты думаешь, обрадуются ли Линда и Мелисса такому повороту событий?
- Веселишься, - со сдерживаемой яростью процедил Том.
- Я не знаю, как тебе ответить словами, чтобы это не было ложью, - мягко ответил Си-О. - Мне не все равно, что будет с Максом, но его судьбу может решить только он сам. Если я нарушу третье правило и вылечу его против его воли - как ты думаешь, что будет дальше?
- Что же будет дальше?
- Он перенесет свою ненависть на себя, потому что почувствует себя запачканным. Он перестанет себе доверять. Он решит, что я превратил его в монстра. Он будет страдать и, вероятно, сам себя убьет.
Некоторое время они оба молчали.
- Подумай, Том, почему правила именно таковы? Потому, что вы таковы. Если бы вы были другими, были бы другими и правила.
- Значит, выхода нет?
- Для тебя - нет, ты в этой ситуации ничего не можешь сделать. Для Макса он, конечно, есть. Мое предложение остается в силе.
- Ну что ж, - медленно сказал капитан. - Спасибо за беседу, господин посол.
- Был рад поговорить с тобой, Том.

Нэлл внимательно прослушала весь разговор до конца, потом включила запись еще раз. От мягких интонаций того, кто говорил голосом Алекса, по позвоночнику пробегала дрожь. Он словно опутывал Тома тончайшей невидимой паутиной… или ей так показалось.
- И ты действительно пустил бы его в свой разум? - спросила она через паузу.
- Пустил бы, - ответил Том. - Разве с этим существом можно блефовать? Мы и так висим исключительно на его честном слове. Я расстроил тебя, Нэлли? - спросил он дрогнувшим голосом.
- Нет. Ты… очень хороший, Том.
- Ни хрена я не хороший. Я банально устал смотреть, как мои люди умирают один за другим. Устал чувствовать свое бессилие, - он глубоко вздохнул. - Ладно, все равно ничего не вышло. Макс замкнулся в своей непримиримости, а Си-О… его позицию ты слышала.
- Но ведь он прав. Ты не можешь решать за Макса. В конце концов, если Гринберг решил покончить с собой, он это сделает, так или иначе.
- Гринберг хочет умереть не больше, чем мы с тобой, - проворчал Том. - Он не самоубийца. Просто он считает, что то, что ему предлагают - хуже смерти. И я не знаю, может быть, он и прав.

Если закрыть глаза, перед глазами начинает тихо мельтешить размытый коричневый узор. Если мысленно пробежаться лучом внимания по своему телу, то можно услышать медленный стук сердца, почувствовать, как воздух наполняет легкие, как руки удобно лежат на подлокотниках. Если поймать миг между сном и явью, нащупать зазор между собой и миром, можно почувствовать чужое присутствие - чей-то взгляд, внимательный, мягкий, затягивающий… Если мысленно потянуться к этому взгляду, к этому ощущению - тело исчезает, а сознание соскальзывает в совсем другой мир.
…Она снова летела в потоках вкусного солнечного света, ощущая упругое давление магнитного поля и острое покалывание тяжелых ионов. Все ее существо было полно радости, потому что старый этап почти завершился, а начало нового обещало массу интересного и преисполненного смысла. Ей надо было найти… ученика? Сына? Кого-то, еще не знакомого, но уже любимого, кого-то юного, радостно готового к творчеству, но еще не умеющего правильно сплетать Замыслы и наполнять их жизнью…
Нэлл опомнилась, прежде чем это ощущение смыло ее целиком. С усилием вернулась назад, распахнула глаза. Пару секунд смотрела на светящуюся ленту по периметру потолка, не понимая, что это. Потом глубоко вздохнула и надела виртуальный шлем.
- Том, ты как? - спросила она.
- Нормально. Досверлили до новой водяной линзы, вечером будем вскрывать, - ответил он, и Нэлл почти увидела, как он потянулся всем телом.
- Может, сходим вместе пообедаем?
- Давай. Только давай минут через двадцать, мне тут нужно кое-что закончить.
- Ага. Стучись, когда освободишься.
Нэлл глубоко вздохнула и снова закрыла глаза. Мягкое ощущение чужого присутствия не проходило, мир вокруг казался не вполне реальным. Ее снова смывало неизвестно куда - в темноту и тишину, наполненную тактильными ощущениями - ни на что не похожими тактильными ощущениями - как будто ее тело текло и текло по множеству протоков в ледяной или каменной толще, живо чувствуя прохладное, скользкое, округлое в себе и вокруг, жадно стремясь ощутить что-то колючее и одновременно бесплотное, как… как электрический ток?
Она снова с усилием распахнула глаза. В наушнике звякало.
- Нэлл, ты в порядке? - с тревогой спросил Том.
- Ага, - ответила она. - Кажется, отключилась на минуту.
- По ночам спать надо, а не статьи писать, - укоризненно заметил Том. - Идем?

В кают-компании были почти все. Нэлл увидела угрюмую Линду с постаревшим лицом и темно-красной шевелюрой, Алекса Зевелева, молчаливого, погруженного в себя, Дэна и Марику, что-то негромко обсуждающих за отдельным столиком. Алекс поднял глаза на Тома и пристально посмотрел на него. Дэн сделал рукой приглашающий жест.
- Видел твой лог в отправленных, - сообщил он, когда они сели за столик и открыли свои контейнеры.
- И конечно, сунул туда свой длинный любопытный нос, - хмуро отозвался Том.
- Сунул, - согласился Дэн. - Уж очень название письма было интригующим.
Том не ответил.
- И как впечатления? - спросила Нэлл.
- Разные, - сказал Венфорд. - Хотя, признаюсь честно, собственный межзвездный зонд поразил меня до глубины души.
- Забирай, - равнодушно отозвался Том. - Я дам тебе ссылку.
Дэн покачал головой.
- Том, ты ни хрена не понял. Это был подарок именно тебе.
- Я прекрасно обойдусь и без таких подарков. Забирай, если он тебе нужен.
Дэн и Марика переглянулись.
- Ты тоже считаешь Си-О злом? - спросила Марика.
- Нет, - Том опустил вилку и посмотрел на Марику в упор. - Я не считаю его злом. Я считаю его скучающим типом, который смотрит на нас, как на амеб под микроскопом или как на жуков в стеклянной банке. Его прикалывает тыкать в нас травинкой и смотреть, как мы бегаем по стенкам. Прикалывает находить к каждому свой подход и каждому нажимать на его больное место. Я от него никаких подарков не приму. Пусть подавится своим зондом.
- Мда… Сурово, - отозвался Дэн.
Марика прищурилась.
- Я почти уверен, что с Максом у него своя игра, - продолжал Том, глядя уже на Дэна, и на его щеках постепенно проступал румянец. - Предельно жесткая. Типа, или примешь меня, или сдохнешь. Вот только Макс не играет, для него все всерьез. И умрет он тоже всерьез.
- Он не умрет, - сказал Алекс.
Все резко обернулись на него. Лицо Зевелева стало напряженным и бледным, крепко сжатые кулаки тяжело легли на поверхность стола. Он несколько раз глубоко вздохнул и закрыл глаза. Прошло всего пара десятков секунд - и Алекс поднялся, обвел собравшихся рассеянным взглядом и молча вышел из кают компании.
- И что все это значит? - холодно спросил Том.
- Всем сидеть! - воскликнула Марика.
И в наступившей гробовой тишине шепотом добавила: - И не дышать.
- Ты объяснишь, в чем дело? - нахмурилась Линда.
- Он сошел с ума, он совершенно точно сдвинулся, но, может быть, у него получится… только не мешайте.
Дэн, оцепенев, смотрел на Нэлл, и она знала, что они чувствуют одно и то же - нарастающий электрический жар в груди.
- Охайя, полное слияние, - пробормотал он. - Во время которого личности переплетены и неразделимы… Он что, решил подмять под себя патрона?
- Тсс… - сказала Марика, напряженно прислушиваясь к чему-то внутри себя.
Врач вскочила на ноги.
- Гринберг, - прошептала она и бросилась к выходу.
Дэн одним движением выскользнул из-за стола и встал в дверях, загораживая собой проход.
- Линда, сделай одолжение, посиди еще немного с нами, - мягко сказал он.
Линда яростно посмотрела ему в лицо и вдруг побледнела, как полотно.
- Дэн?
Нэлл почти не видела ничего вокруг. Вселенную наполнил смех, беззвучный, но оглушительный хохот. Тот, кем были сейчас слившиеся вместе Алекс и Си-О, был переполнен грозным весельем. От жара в сердце стало почти больно.
- Что происходит? - спросил Том. - Нэлл?
Он его не подмял, подумала Нэлл. Его невозможно подмять. Он в тысячи раз старше Алекса и в миллионы раз опытнее.
- Нэлл! - Том тряс ее за плечи.
- Оставь ее, - процедила Линда. - Разве ты не видишь? Она тебя не слышит.
Нэлл падала куда-то вниз… или летела вверх? Ее словно затягивал электрический водоворот. Она чувствовала станцию миллионами пальцев, видела ее изнутри тысячей глаз. Она видела Алекса (уже не Алекса), идущего по коридору к медотсеку, и одновременно видела Линду, Марику с пустым лицом, Тома, с ужасом глядящего на них обеих, Макса в открытой капсуле…
Линда опустилась на стул и дрожащей рукой надела виртуальный шлем.
А потом одна реальность окончательно заслонила собой другую.

Максу понадобилось всего несколько секунд, чтобы понять, кто перед ним. Его бледное измученное лицо исказилось от ненависти.
- Отойди от меня, - прошипел он. - Я не буду с тобой разговаривать. Убирайся отсюда!
Он говорил по-русски, но она понимала каждое слово.
Алекс, будто не слыша, наклонился над открытой капсулой, положил руки ему на плечи.
- Я не хочу, чтобы ты умирал, - мягко сказал он. - Мне будет больно, если ты умрешь.
Макс приподнялся и со стоном выбросил вперед кулак, но Алекс легко перехватил его руку за запястье. Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза, потом у Макса задрожали губы.
- Лешка, ну зачем ты опять согласился… - прошептал он.
- Чтобы ты жил, - ответил тот.
Гринберг откинул назад голову и закрыл глаза, волосы на его висках потемнели от пота.
- Только не такой ценой, - пробормотал он.
Алекс пальцами раскрыл его сжатый кулак, накрыл его ладонь своей.
- Максим, - мягко сказал он.
Тот не ответил. Его дыхание было коротким и хриплым, будто он слегка задыхался.
- Максим, наши разумы не соприкоснутся.
- Я тебе не верю, - прошептал тот.
- Я хоть раз обманул кого-нибудь?
Тот открыл глаза и посмотрел на Зевелева.
- Ты обманул всех, - с горечью сказал он.
Алекс отрицательно покачал головой.
- Нет.
Они снова молча смотрели друг на друга.
- Поверь мне, - тихо сказал Алекс. - Пожалуйста.
Лицо Гринберга исказилось, как от боли.
- Пожалуйста, - повторил Алекс.
Нэлл казалось, что в воздухе между ними вспыхнет электрическая дуга, так высоко было напряжение. И - что-то произошло. Будто заржавленный капкан в душе Макса с усилием и скрежетом разжал зубья.
- Лешка, - прошептал он.
Дикая радость Си-О - или Алекса? - хлестнула ее по нервам, а в следующую секунду крошечное черное жало, выскользнувшее из пальцев Зевелева, аккуратно и точно укололо Макса в сонную артерию.
- Теперь спать, - мягко сказал он.
Тот еще пару секунд пристально смотрел на него, а потом его глаза затуманились и закрылись.

Нэлл возвращалась в реальность как из глубокого обморока. Она слышала звуки… голоса, плач. Кто-то плакал навзрыд, и чей-то голос (Марики?) бормотал успокоительные слова.
- …Смыло в море, - совсем рядом произнес голос Дэна. - Ничего, сейчас вернется.
Нэлл с усилием подняла голову и открыла глаза.
Кают-компания. На столе - пустая посуда, недопитый сок. Дэн и Том сидели рядом с ней, один слева, другой справа. За соседним столиком рыдала Линда, и Марика обнимала ее за плечи.
- Ты как, в порядке? - спросил Дэн.
- Макс согласился, - сказала Нэлл.
- Да, я уже сказал об этом, - кивнул Венфорд.
Том смотрел на нее, как ей показалось, с горестным изумлением.
Нэлл глубоко вздохнула и дрожащей рукой опрокинула в себя стакан с остатками сока.
- Представляю, какой отходняк сейчас у Алекса, - пробормотала она.
- Мне кажется, патрон еще не отпустил его. Ну да ладно. Все будет хорошо, - и Дэн, поднявшись, успокаивающе хлопнул Тома по плечу.
Нэлл проводила его взглядом.
- Пойдем, - велел Том и тоже поднялся.
Они вышли в коридор и молча пошли рядом в сторону каюты Нэлл. Молчание было тяжелым и холодным, как ртуть - или ей так казалось. Ртуть лежала на сердце, ртуть скользким комом лежала в желудке. Такой же холодный ком лежал у нее на сердце два года назад, когда Джон Сэджворт объявил ей, что не будет продлевать их брачный контракт.
Они вошли в каюту, и Том кивнул на кровать.
- Садись.
Она села. Он опустился перед ней на пол так, что их глаза оказались почти на одном уровне. Взял ее руки в свои.
- Нэлли.
Ей показалось, или в его голосе не было холода?
- Расскажи мне, как это случилось.
Она глубоко вздохнула. Потом еще раз.
- Я не знаю точно. Я думала, это сон. Мне приснилось, что однажды ночью ложемент стал черным и живым. Ну, ты знаешь, как выглядят углеродные капли.
Том кивнул.
- Я подошла и села в него. И почти сразу же заснула снова. А утром все было как обычно. Ложемент серый, затылок целый, - она нервно усмехнулась. - И я подумала: зачем я буду напрягать Линду, ей и без моих снов хватает работы.
- Но на самом деле ты знала, что это был не сон, - не то спросил, не то заметил Том.
- Нет, я не знала, - ответила она. - Подозревала, но не знала. И еще я не знала, хочу ли я, чтобы это был только сон… Мне было хорошо с ним. Очень.
В глазах Тома мелькнула тень.
- Нэлли, почему ты мне ничего не сказала?
- Не хотела тебе нервы трепать. Из-за того, что могло оказаться просто сном. Я же видела, как ты к этому относишься.
- А ты? Как ты к этому относишься?
Нэлл твердо посмотрела ему в глаза.
- С радостью, Том. Как к величайшей удаче в своей жизни. Как к возможности увидеть мир изнутри чужого разума, гораздо более мощного, чем наш.
Он глубоко вздохнул и отпустил ее руки. Встал, прошелся по комнате. Остановился, глядя на сияющий цветок лотоса на постере. Сказал, не оборачиваясь:
- Я не знаю, что мне делать. Я смотрю, как вы один за другим прыгаете в пропасть, дна которой не видно, и не знаю, как вас остановить. Мне страшно, Нэлл. Ты не представляешь, как мне страшно. Не за себя - за вас.
- Не надо бояться, Том. Я уже плавала в потоке его мыслей и видела его глазами. Там нет ничего злого.
- А между тем он говорил, что умеет причинять боль и убивать. И я почему-то ему верю.
- А мы разве не умеем?
- И мы умеем, - вздохнул Том. - Еще как умеем. Вот поэтому мне и страшно, Нэлли. Я смотрю на Марику и вижу, что можно искренне любить своих зверей и при этом ставить над ними опыты. Ты говоришь, в Си-О нет ничего злого? В ней тоже нет ничего злого. А как умирают ее звери? Хреново умирают. Очень хреново.
Они помолчали. Нэлл искала аргументы, чтобы возразить, но быстро ничего в голову не приходило.
- Если бы мы были нужны ему для опытов, он бы не спрашивал нашего согласия, - не очень уверенно сказала она.
- Опыты могут быть разными. Психологическими в том числе.
- Он обещал не вредить нам.
- Мы не уточняли понятие вреда. А оно может трактоваться очень широко. Имея доступ к каждому нейрону, он может наводить в сознании любые ощущения, не причиняя телу ни малейшего ущерба. В том числе и мучить вас, как ему захочется… заставлять гореть заживо, как в христианском аду. Столько времени, сколько ему покажется интересным.
Нэлл с изумлением посмотрела на Тома.
- Ну, у тебя и фантазии, - пробормотала она.
Том резко обернулся.
- Черт подери, Нэлли! - воскликнул он, и ее снова обожгло яростью, бьющей из его глаз. - Я готов тысячу раз оказаться гребаным извращенцем, пугающимся собственных мыслей! Но меня душит осознание той власти, что он над тобой имеет! Если бы я знал, как это отменить… если бы можно было вернуться в прошлое и быть рядом с тобой, когда все это случилось…
- Том.
Он замолчал на полуслове, как будто ему заткнули рот. Сжал кулаки и снова отвернулся к постеру.
- Том, иди сюда.
Он, помедлив, повернулся, подошел, сел на пол, на прежнее место. Нэлл протянула руки, обняла ладонями его голову, запустила пальцы в волосы.
- Том, выкинь все это из головы, - негромко сказала она, пальцами перебирая короткие шелковые пряди и несильно массируя корни волос. - Ты смотришь в кривое зеркало. Я тоже могу напридумывать ужасов, если возьмусь за это дело всерьез.
Он глубоко вздохнул и закрыл глаза.
- Патрону не нужно завоевывать наше доверие, чтобы обречь нас на боль и страдание. Это можно было сделать гораздо проще, гораздо быстрее. Подобраться ночью, когда ты спишь, спеленать тебя в спальнике щупальцами и воткнуть иглу в затылок. Не дарить нам подарки, не пускать в свои сознание и память, не лечить Макса…
- И зачем он все это делает? - пробормотал Том, не открывая глаз.
- Не знаю. Хочешь - спроси его. Или давай я спрошу.
- Я сам, - быстро ответил Том.
- Хорошо, - легко согласилась Нэлл.
Она чувствовала, что он постепенно расслабляется. Дыхание стало более медленным и ровным, напряженные плечи опустились. Она мягко ввинчивалась кончиками пальцев в кожу головы, и вдруг поймала себя на странном желании - погрузиться глубже, запустить внутрь тонкие чуткие нити, прочитать его изнутри, как Книгу - а потом унести эту Книгу с собой. Желание было неожиданно сильным.

Том ушел к себе - работать, а Нэлл еще долго лежала на кровати, глядя в потолок и расслабленно улыбаясь. Ей было хорошо. Тело переполняла сладкая лень, на душе было легко и радостно, как бывает в детстве ясным зимним утром накануне Рождества. Потом она, наконец, поднялась, приняла душ и, заново причесавшись, забралась в ложемент. Надела шлем - и сразу попала на жаркую дискуссию в "кейки".
- Это можно делать в скафандре, - говорила Марика. - Обработать его снаружи тиомицином - и вперед.
- Ты откроешь дверь его каюты - и споры снова занесет из коридора вместе с потоком воздуха, - возразила Линда.
- Не занесет, - отозвался Дэн. - В коридоре мы понизим давление до семи-восьми десятых атмосферы. Дуть будет только из каюты.
- О чем вообще речь, дорогие коллеги? - спросила Нэлл.
- А, ты еще не знаешь? - хмыкнула Марика. - С Земли, наконец, ответили на запрос Линды. Типа, они соберут комиссию, просчитают все риски и рассмотрят все возможности. В переводе с канцелярского на человеческий - Мишеля эвакуировать не будут.
- Вот дерьмо, - с чувством сказала Нэлл.
- Причем большое и ароматное, - согласилась Марика.
- И что теперь делать?
- Простерилизуем его каюту, - ответил Дэн. - Будет жить в изоляции. Тоже не здорово, но, по крайней мере, он сможет вставать, сидеть, ходить и принимать душ.
- А есть он как будет? - не сдавалась Линда.
- Разве контейнеры не стерильны?
- Изнутри стерильны. А на внешнюю поверхность все равно будут садиться споры из воздуха.
- Снаружи протрем контейнер тиомицином, - предложила Марика. - Чтобы все, что село из воздуха, сдохло на месте.
- Слишком опасно, - проворчала Линда.
- А какие у нас альтернативы? Годами держать его в медкапсуле? Или сразу заразить всем зоопарком?
Врач что-то пробурчала по-немецки.
- Для передачи еды я бы врезал в его дверь лоток с контуром орошения, - предложил Алекс Зевелев, и на зрительном поле появилась полупрозрачное изображение двери, в которой пунктиром вырезали прямоугольное отверстие. - В форме параллелепипеда, здесь и здесь сетка, сюда ставим контейнер. Когда внешняя дверца закрывается, контейнер обдаем раствором антибиотика, который потом стекает вот сюда. Потом Мишель открывает внутреннюю дверцу и получает стерильный контейнер. Обратная передача еще проще.
- И на каждую дверцу датчики, - подхватил Дэн. - Подключить их по схеме антисовпадений, чтобы дверцы не могли открываться одновременно. И нужно предусмотреть слив и замену раствора…
Полупрозрачная схема на глазах обрастала новыми деталями.
- Ну, все, инженерная мысль заработала, - хмыкнула Марика.
Несколько минут Нэлл рассеянно слушала разговор бортинженеров, становящийся все более техничным и непонятным, потом вышла из общего режима и отправила Марике персональный вызов.
- Как там Макс? - спросила она.
- В полной отключке, - ответила та. - Или ты про что спрашиваешь?
- Про его состояние. У патрона получилось его вылечить?
- Ну ты прямо хочешь все и сразу! - насмешливо отозвалась биолог. - Линда говорила, гемоглобин стабилизировался, и общая интоксикация постепенно уменьшается. Но вообще рано делать какие-то выводы - всего пара часов прошла.
- Ага.
- Кстати, как у тебя со временем? Поможешь нам простерилизовать каюту Мишеля?
- О чем ты спрашиваешь, Марика? Куда мне теперь торопиться?
- Вот и отлично. Я тебе свистну, когда мы соберемся.

К вечеру Нэлл закончила вносить правку в текст пилотной статьи и отправила Майклу Бейкеру последний чистовой вариант. Заглянув в "кейки", она обнаружила там отложенное сообщение от Тома часовой давности. Судя по длинному списку адресатов, его копию получили все, включая Мишеля. Кроме записки, в "кейки" лежал еще и приаттаченный звуковой файл, маркированный как лог.
- Дорогие коллеги, - говорил Том. - Я думаю, вам всем нужно это услышать. Информация слишком серьезна и слишком прямо касается всех нас.
Нэлл поспешно открыла второй файл. Голос Тома и голос Алекса. Впрочем, как и ожидалось.
- Господин посол?
- Приветствую тебя, Том.
- Ты позволишь задать тебе несколько вопросов?
- Конечно. Спрашивай.
Том глубоко вздохнул.
- Сегодня утром ты сказал мне, что спонтанные поступки оформляются в игру наличием правил.
- Верно.
- Однако у всякой игры есть не только правила, но и цель. Например, в шахматах этой целью является мат королю противника.
- Согласен.
- Что является целью в твоей игре с нами? Проще говоря, чего ты добиваешься?
- На этот вопрос довольно сложно ответить словами, - задумчиво выдал тот. - Но я попробую.
На пару десятков секунд наступила тишина.
- Я хочу взять вас с собой, - наконец, сообщил Си-О. - И представить вас координационному центру нашей расы. Чтобы это стало возможно, требуется выполнить несколько действий. Одно из них - это создание ваших Слепков.
- Слепков? - механически переспросил Том.
- Это слово придумала Марика, и означает оно всю совокупность информации о существе или объекте, которая позволяет воссоздать существо или объект без искажения.
- Ты говоришь о волновой функции?
- Иногда Слепком действительно может быть волновая функция объекта, но, как правило, она слишком избыточна. Чтобы адекватно описать кристалл алмаза, состоящий из нескольких триллионов атомов углерода, не нужно описывать и передавать волновую функцию каждого из них. Достаточно задать тип атома - углерод, количество атомов и форму кристалла, чтобы воссоздать его точную копию.
- Я понял, - медленно ответил Том.
- Создание Слепка собственной личности - рутинная операция для всякого разумного существа, путешествующего при помощи "Станций". Я беру слово "Станция" в кавычки, чтобы отличать их от ваших элементов транспортной системы. "Станция" принимает Слепок существа от другой "Станции" и воссоздает по нему существо полностью и без искажений. Тело существа после передачи его Слепка разрушается, атомы, его составляющие, поглощаются передающей "Станцией". Полностью вся процедура выглядит как перемещение существа или объекта со скоростью света от одной "Станции" к другой. Повторюсь - это обычная, давно отлаженная и рутинная операция.
- И ты собираешься сделать это с нами? Создать наши копии, а нас самих уничтожить? - ровным голосом спросил Том.
- Нет. Я никого не буду уничтожать. Те, кто откажутся от нашего совместного путешествия, будут жить, как жили, для них ничего не изменится. Для тех, кто согласится уйти со мной - тоже ничего не изменится. Но я возьму с собой их Слепки и присоединю их к своему Слепку, когда поднимусь к "Станции". Когда принимающая "Станция" воссоздаст нас всех рядом с Координационным центром, у них - у вас - снова будет тело, самосознание и свобода воли.
Пару минут длилось молчание. Видимо, Том переваривал услышанное.
- Так значит, углеродная антенна в мозгу для этого и предназначена? Для получения Слепка? - наконец, спросил он.
- Углеродная антенна, "коммуникационная щетка" или коннектор - все равно, как ты это назовешь - нужна для любой формы соприкосновения разумов. Для создания Слепков она не нужна. Если бы вы были достаточно разумны, вы могли бы сами делать свои Слепки, я научил бы вас работе со "Станциями", и вы смогли бы путешествовать самостоятельно. Но если вы приблизитесь к "Станции" сейчас, она вас просто убьет. Заберет тело, но не найдет Слепка, чтобы отправить его дальше.
- Да, я понял… - проговорил Том и на пару минут замолчал.
- Я могу задать тебе еще один вопрос? - спросил он после паузы.
- Конечно.
- Зачем тебе наше согласие? Как оно влияет на создание Слепка?
- Никак, - Нэлл показалось, что Си-О улыбнулся. - Для создания Слепка необходима и достаточна полная карта связей нейронов у вас в мозгу и знание о строении каждого нейрона.
- Тогда зачем ты играешь с нами?
- Том, - мягко сказал Си-О, - расслабься хотя бы на несколько минут и включи воображение. Представь, что я вам предлагаю. Покинуть Солнечную систему, улететь от Земли на десятки парсек без возможности вернуться. Лишиться связи со всеми, кто остался дома. Конечно, улетят ваши копии, а не вы, но там они будут чувствовать себя точно так же, как и оригиналы. Как это можно делать без явного согласия тех, кто уходит, и без доверия к тому, кто это предлагает?
- А если мы все откажемся? - спросил капитан.
- Значит, откажетесь, - отозвался тот.
- И ты никого не заберешь без его согласия?
- Никого не заберу.
На этом лог обрывался.

Через полчаса они сидели в кают-компании и живо обсуждали услышанное.
- Меня не покидает ощущение какой-то грандиозной мистификации, - говорила Мелисса. - В голове не укладывается, что двухсоткилометровый углеродный одуванчик может разговаривать, как человек, думать, как человек… - она покосилась на Алекса.
- Хочешь сказать, что я ловко вожу вас всех за нос? - насмешливо отозвался Зевелев.
Мелисса покраснела.
- Нет, но…
- Вот поэтому они и стали хозяевами Галактики, - спокойно заметила Марика. - Потому что умеют понимать всех, кто им попадается. С Магдой он - крыса, с нами - человек, но это все снаружи, а изнутри он… - и биолог сделала неопределенный жест рукой.
- Море, - подсказал Дэн.
- Море, - согласилась Марика.
- И теперь это "море" предлагает нам пополнить собой их галактический зоопарк, - саркастически усмехнулась Линда. - Зашибись, как благородно!
- Почему зоопарк? - спросила Марика.
- Мне тоже непонятно, - вставил Дэн.
- Совершенно очевидно, что никаких равноправных отношений с этими тварями у нас быть не может, - заявила Линда, глядя на Дэна в упор. - Мы для них или крысы, или макаки, а может, и кто попроще. Соответственно, о посольстве и дипломатии можно сразу забыть. В лучшем случае нас ждет уютная клетка, бесплатная еда и куча маленьких углеродных одуванчиков, прилетающих на нас поглазеть.
- Звучит достаточно заманчиво, - спокойно сказал Дэн.
- Ты хочешь сказать, ты согласишься? - подняла брови Линда.
- Во всяком случае, я подумаю, - ответил тот.
Том поднял глаза от своей тарелки и внимательно посмотрел на Венфорда. Тот перехватил его взгляд.
- У них совершенно чудовищный способ путешествовать, - говорила между тем Мелисса. - Умирать всякий раз, когда надо отправиться к другой звезде… а если восстановление произойдет с ошибкой? Или вообще не произойдет?
- Дирижабли тоже падают, - пожала плечами Марика. - Корабли тонут, а поезда сходят с рельсов. Сомневаюсь, что пол галактики пользовалось бы этим способом перемещаться в пространстве, если бы он был настолько плох.
Дэн отнес на лоток пустой контейнер, налил себе еще одну порцию витаминного коктейля и как бы случайно сел рядом с Томом.
- Кстати, а что там было дальше? - негромко спросил он.
- Дальше? - не глядя на него, повторил Том.
- Там ведь было еще что-то? Разговор явно оборван посередине.
- По этой теме - больше ничего. Мы обменялись еще несколькими словами, но ничего стоящего всеобщего внимания там не было.
Дэн испытующе посмотрел на него. Том молчал, и Нэлл почувствовала - кожей, спинным мозгом - что он совсем, категорически не хочет об этом говорить.
- А когда мы будем стерилизовать каюту Мишеля? - спросила она, чтобы перевести разговор на другую тему.
- Когда смонтируем передаточный лоток и врежем его в дверь. Завтра к вечеру, может, послезавтра, - ответил Дэн.
- Сам Мишель-то в курсе?
- Конечно.
- Не очень взбесился, когда узнал?
- Взбесился? - Дэн, наконец, оторвал взгляд от Тома и, улыбаясь, посмотрел на Нэлл. - Да он был счастлив, когда услышал, что никакой эвакуации не будет.
- Еще один псих, - хмыкнула она.
Том поднялся на ноги и на секунду положил ей руку на плечо.
- Ладно, пойду, поработаю, - сказал он. - Вернешься к себе - загляни в "кейки".
- Ага.
Он ушел, и Дэн, прищурившись, посмотрел ему вслед.
- В общем, зовите, когда надо будет помочь, - жизнерадостно заявила Нэлл и тоже поднялась. - Я как радиоизотопный генератор - всегда готова.
Судя по прощальной усмешке Венфорда, ее маневры его не обманули.

Вернувшись к себе в каюту, Нэлл тут же заглянула в "кейки" и нашла там отложенное сообщение от Тома. Сообщение состояло всего из одного слова. "Спасибо", - сказал он.
- Не за что, - вслух ответила она.
Работать не хотелось от слова совсем. Нэлл посмотрела в "кейки" статус Тома, но тот был "очень занят". Вздохнув, она откинулась в ложементе и закрыла глаза. Ощущение чужого присутствия было ненавязчивым, но отчетливым, как шелест волн на морском берегу. И Нэлл снова потянулась ему навстречу, соскальзывая в чужое сознание.
Пространство стало плотным, внимательным и чутким, и потекло сквозь нее, как течет вода сквозь песок или ветер дует сквозь кроны деревьев. И это было хорошо и одновременно немного страшно.
А потом поток мягко подхватил ее и повлек прочь, растворяя и смывая самосознание.

Она очнулась от того, что кто-то тряс ее за плечо.
- Нэлл! Нэлли!
С усилием разомкнуть веки. Сфокусироваться на цветных пятнах перед глазами. Пара секунд полной дезориентации, а потом мгновенное узнавание. Том. Напряженное лицо, потемневший взгляд.
- Ты в порядке?
Она улыбнулась ему и потянулась всем телом.
- Ага.
- Снова смыло?..
- Скорее, я сама нырнула.
Он резко выпрямился и сделал несколько шагов по каюте, больше не глядя на нее.
- Прости, что помешал.
- Ну что за чушь, Том? - она выбралась из ложемента и подошла к нему сзади. Обняла за талию, ткнулась носом в плечо. - Мы что, будем ссориться из-за галактического интернета?
- Мы не будем ссориться, - он обернулся и тоже обнял ее. - Только это не галактический интернет.
- Ну, локальная сеть, - пробормотала она.
- И не локальная сеть.
Несколько секунд они молча смотрели друг на друга, потом Том отпустил ее и снова прошелся по комнате.
- Я уже не знаю, как правильно, - с горечью сказал он. - Впору, как Мишелю, возносить молитвы Создателю и просить Его вразумить и направить меня.
- О чем ты говоришь, Том?
Тот молчал, не сводя глаз с цветка лотоса на постере.
- Я о подарках, которые я поклялся не принимать, - наконец, с трудом выговорил он.
- О межзвездном зонде? - осторожно спросила Нэлл.
- Не только. Всякий раз, как я поговорю с ним, мне надо заново выстраивать линию обороны. Снова напоминать себе, с кем мы имеем дело. Напоминать себе, что от Алекса в нем только голос… что все это иллюзия.
- От Алекса в нем далеко не только голос, - возразила Нэлл. - От Алекса в нем целиком Алекс… как и от Марики, от Дэна… и от меня, наверно, тоже.
- Это меня просто убивает, - не оборачиваясь, сказал Том.
- Почему? Информация хороша тем, что на нее не распространяется закон сохранения. Сколько ею не делись - у тебя меньше не становится.
- Информация, - с горечью повторил тот.
- Черт, я просто не так выразилась! Дело не в том, что Си-О натягивает на себя личность Алекса, как волк овечью шкуру, когда приходит разговаривать с тобой, а просто в том, что он понимает нас не хуже нас самих. А может быть, и лучше.
- Понимает… - невесело усмехнулся Том. - Знаешь, что он мне сказал? Цитирую: ты приходишь разговаривать, но при этом не хочешь, чтобы я тебя понимал? Конец цитаты.
- Это то, что ты вырезал из лога?
Он кивнул.
- А еще? Что еще он тебе сказал?
- Всего несколько слов. Я бросил тебе в "кейки" окончание нашего разговора, - Том упорно смотрел на постер. - Я его прослушивал столько раз, что уже помню наизусть. Скажу тебе честно, Нэлли - мне стыдно, что я чуть не сорвался, но меня до сих пор в дрожь бросает, как вспомню… они ведь проступили прямо из подлокотников, как пятно чернил сквозь целлюлозный фильтр.
- Углеродные капли? - спросила она.
Том кивнул.
Нэлл шагнула к ложементу, надела шлем. В "кейки" и правда лежал звуковой файл, маркированный как лог.
- …А если мы все откажемся? - спросил Том.
- Значит, откажетесь, - безмятежно произнес голос Алекса.
- И ты никого не заберешь без его согласия?
- Никого не заберу.
- Хотел бы я тебе верить, - пробормотал Том.
- Что же тебе мешает? - мягко спросил Си-О, и, через паузу: - Ты позволишь?
- Нет! - крикнул Том.
- Ты приходишь разговаривать, но при этом не хочешь, чтобы я тебя понимал?
- Ты и так чересчур хорошо меня понимаешь.
- Чересчур?
- По сравнению с тем, как я тебя понимаю - да.
- Том, путь к взаимопониманию очень прост. И ты его знаешь.
- Нет!
- Почему?
Том глубоко вздохнул, кажется, он вообще с трудом перевел дыхание.
- Это не важно, - ровно ответил он. - Я не разрешаю тебе ко мне прикасаться. Ты же не хочешь нарушить свое третье правило?
- Хочу, - бесстрастно сообщил голос Алекса. - Но не нарушу.
Около минуты они оба молчали.
- Конечно, ты прав, Том, - наконец, спокойно сказал Си-О. - Я не должен настаивать. Но тогда среди тех, кто будет представлять человечество, тебя не будет. Жаль.
Это же натуральный хладнокровный удар под дых, подумала Нэлл. Надавить Тому на его чувство ответственности - прием из серии запрещенных.
- У меня есть время подумать? - изменившимся голосом спросил капитан.
- Конечно.
- Тогда я подумаю. Спасибо за беседу, господин посол.
Запись закончилась. Нэлл сняла виртуальный шлем и внимательно посмотрела на Тома. Теперь она понимала причину его смятения. Си-О явно знал, чем его зацепить.
- Подбор индивидуальных ключей, - сказала она.
- Я знаю, - кивнул тот.
- То, что он тебе сказал, можно выразить одной фразой: "Пойдем со мной". Все остальное - просто попытка нащупать твое слабое место. Причем довольно успешная.
Том бледно улыбнулся.
- Я знаю.
- Если знаешь, не ведись. Неважно, кто будет представлять человечество.
Том покачал головой.
- Это не может быть неважно, Нэлли. Я только надеюсь, что из нас никто не будет его представлять. Если все откажутся, он уйдет один, - он глубоко вздохнул. - Сдержит свое слово и уйдет один.
"Милый мой Том, я бы не стала на это рассчитывать", - подумала она, однако вслух ничего не сказала.

Этой ночью Нэлл долго не могла уснуть. Она лежала в темноте, не сводя глаз с неяркой габаритной линии, очерчивающей дверь, и думала о предстоящем путешествии. О возможном предстоящем путешествии, поправляла она сама себя. Ее окунало то в рай, то в ад, сердце то сжималось в ледяной тоске, то трепетало от восторга.
Уйти без возможности вернуться. Быть навсегда вырванной из знакомого пространства и времени, потому что через сотню лет полета умрут все, кого она знает. Остаться в одиночестве... в невозможном, лютом одиночестве, до конца жизни видеть только гигантские ажурные кружева углеродных существ... Не пожалеет ли она вообще, что пошла на такое, не захочет ли смерти - страстно, нетерпеливо, жадно - и не сойдет ли с ума от невозможности умереть?
Ну, а если она не будет одна? Если Том все-таки согласится? Если согласятся Дэн, Марика, Алекс, может быть, Мишель - неужели ей и тогда будет плохо?
Нэлл представляла себе Юнону вместе со всем экипажем, летящую по орбите вокруг совсем другой звезды - уникальную научную экспедицию, посольство человечества - и жгучая тоска сменялась бурным восторгом.
Потом она все-таки заснула и всю ночь видела причудливые сны про многоцветный живой космос, оказывающийся попеременно то ловушкой, то университетом.

Утром Нэлл ждал врачебный осмотр - первый после внедрения углеродной антенны. Умываясь, она испытующе посмотрела на свое отражение и пару раз осторожно нажала пальцем над левым ухом. Никакой припухлости там уже не было, но прикосновение по-прежнему было неприятным и по-прежнему вызывало тошноту и головокружение.
- Ты в курсе, что у тебя весь мозг прошит углеродными нитями? - хмуро сказала Линда, когда Нэлл лежала в капсуле и рассеянно слушала попискивание аппаратуры.
- А ты как думаешь? - не без яда в голосе отозвалась та. - Можно такое пропустить?
- Не знаю, - в тон ей ответила врач. - Я не пробовала.
Анализ крови, измерение проходимости бронхов. Низкое гудение, короткий щелчок.
- Я понимаю Зевелев - у него изначально какого-то винтика в голове не хватало. Я понимаю - Марика с ее комплексом вины. Но вы с Дэном?..
- Ну, считай, что у меня тоже винтика не хватает. Иначе зачем бы я стала заниматься Четырнадцатой Точкой?
Линда ничего не ответила, и Нэлл прикрыла глаза. Мягкое ощущение чужого присутствия никуда не делось… видимо, сигнал легко преодолевал корпус герметичной капсулы.
- Нэлл? - спросила врач пять минут спустя.
- Мм?
- Как ты это чувствуешь?
- Что?
- Вашу связь. Контакт.
"Так-так, - подумала Нэлл. - Похоже, ключи подбираются не только к Тому".
- Не знаю, как это можно описать словами. Как дверь в стене. Как шелест волн на морском берегу. Как азот, который чувствует, что кроме него в атмосфере еще есть кислород.
- Не слишком внятно, - пробормотала Линда.
- Хочешь внятно, скажи патрону "Да", и сама все узнаешь.
- Нет. Не люблю, когда в меня лезут щупальцами.
Нэлл пожала плечами.
- Лежи спокойно, - раздраженно сказала врач. - Или снимок грудной клетки придется делать заново.
Снова минута тишины, наполненная только тихими звуками медицинской капсулы.
- Собственно, я хочу понять, насколько можно верить его словам, - наконец, произнесла Линда.
- Его словам можно верить совершенно спокойно, - ответила Нэлл. - Это одно из его правил. Не лгать.
- Не вредить, не лгать и ничего не навязывать, - в задумчивости повторила Линда.
- Ну да.
- Этой ночью мы говорили о Максе, - призналась врач. - Сейчас его кишечник чистый, и в стерильной обстановке он быстро восстановится, но проблема в том, что стерильной обстановки у нас нет.
- А "чистая комната" Мишеля?
- Во-первых, еще не факт, что удастся ее сделать. А во-вторых, даже чистая комната тут же перестанет быть таковой, если туда поместить Макса. Он заражен не хуже всех нас. Бронхи, полость рта, волосяные каналы…
- Но патрон обещал его вылечить, если тот на это согласится, - пробормотала Нэлл.
- Основная проблема состоит в том, что от нитевидных вылечить невозможно, - сказала Линда. - Если под выздоровлением понимать полное очищение организма от этой дряни. Что бы мы ни делали, что бы ни делал Си-О, всегда есть вероятность, что где-то останутся споры, хоть несколько клеток. Ну а потом все по новой.
- Да, весело, - протянула Нэлл.
- Ваш патрон предлагает пойти по другому пути. Он сообщил мне, что может написать вирус, который заставит наши клетки выделять вещества из регуляторного каскада нитевидных, препятствующие росту их колоний. Говоря просто, нитевидные в наших организмах практически перестанут размножаться. Большая их часть постепенно удалится механическим путем, что-то останется, но нагрузка на иммунную систему снизится. И самое главное - исключится возможность обострений вроде той, что едва не угробила Гринберга.
- Мм… ну да, тоже вариант. И что тебе не нравится?
- То, что мы постепенно превращаемся в ходячие помойки, набитые всяческой заразой, - недовольно ответила Линда. - То, что вакцинация пройдет без масштабных клинических испытаний. То, что я должна вручить свою жизнь и жизнь всего экипажа непонятно кому. То, что я не знаю отдаленных последствий такого заражения. И то, что я все равно пойду на это, потому что на самом деле выбора у нас нет.
Раздался щелчок, и крышка капсулы плавно поднялась.
- Вылезай.
- Ну, почему нет выбора? - спросила Нэлл, выбираясь из капсулы и потягиваясь всем телом. - Выбор есть всегда.
- Без вакцинации Гринберга свалит по новой через пару недель. И, говоря откровенно, я тоже чувствую себя далеко не лучшим образом.

В полупустой кают-компании вкусно пахло кофе и ранним утром.
- Что-то у тебя вид подозрительно довольный, - заметил Дэн.
Том и правда неуловимо изменился - как будто лопнули латы, затягивающие его все последние дни, как будто он, наконец, вздохнул полной грудью.
- Я послал в ад своего непосредственного начальника, - беспечно ответил он.
Дэн хмыкнул.
- Что, в буквальном смысле? - с любопытством спросила Марика.
- Буквальнее не бывает.
- И за что ты его так? - спросила Нэлл.
- Он попытался наложить лапу на зонд, - ответил Том. - Причем хотел сделать это моими руками.
- В смысле на зонд? - не поняла Марика. Потом быстро посмотрела на Дэна и сказала: - А.
- Ну, а ты что хотел, добрый человек? - усмехнулся Венфорд. - Кусочек-то лакомый. Я уверен, в Лаборатории Реактивного Движения конкретно передрались, выбирая ему цель.
- Лучше бы они как следует профинансировали проект "Арго".
- "Арго" будет до Проксимы пятьсот лет добираться. И за это время сотню раз морально устареет.
- А наплевать, - ответил Том.
Дэн с Марикой переглянулись.
- Что-то мне кажется, ты не начальника своего в ад послал, - прищурившись, сказала Марика. - Начальник просто под руку подвернулся.
- Я бы послал Руперта, но он мне писем не пишет. Напишет - пошлю и его.
- Ты пылаешь праведным гневом, как монах-францисканец, которому Папа Римский приказал продать душу дьяволу, типа на благо церкви.
Том рассмеялся.
- Не знаком с этими ребятами, но да, примерно так я себя и чувствую. Своей жизнью я еще готов торговать, но душой - извините.
Дэн приподнял брови.
- Причем здесь твоя душа, капитан?
- Как это причем? А цена вопроса?.. Или тебя смущает старомодное название? Ну, хорошо, скажу по-другому: я не намерен торговать своим Слепком.
Дэн откинулся на стуле и рассмеялся.
- Том, это фантастика! Ты даже не выяснил, что тебе предлагают!
- А ты выяснил.
- А я выяснил. Межзвездные зонды, знаешь ли, на дороге не валяются.
- И что же мне предлагают?
- Доступ к памяти патрона, причем БЕЗ коннектора, - и Дэн постучал себя пальцем по голове. - Доступ к знаниям, которые можно получить в привычной форме и отправить на Землю. В виде снимков, спектров, показаний приборов - так, как мы привыкли получать эти знания. Эмулятор твоего присутствия в другой планетной системе, причем неотличимый от реальности.
Том молча смотрел на него, будто не понимая.
Дэн вздохнул.
- Ну, смотри. Предположим, у тебя есть полная информация о неком процессе, протекающем в пространстве и времени. Динамическая модель этого процесса, адекватно и точно описывающая его свойства. Ты можешь передать эту информацию, эту модель в чужое сознание непосредственно, но для этого тебе нужен коннектор, углеродная антенна. А можешь наделать двумерных проекций, как бы моментальных снимков процесса с разных сторон и в разные моменты времени, и отдать их просто в виде картинок. Для этого коннектор не нужен.
- Это я понял, - медленно ответил Том. - Я не понял другое. Зачем ему это надо?
- Да ни зачем не надо. Просто захотелось сделать тебе приятно.
- Я в это не верю, - ответил Том.
- Ну вот, опять напрягся, - вздохнула Марика.
- Хочешь, спроси его сам, - пожал плечами Дэн.
- Я больше не хочу с ним разговаривать, - сказал Том, опуская взгляд в тарелку. - Я после каждого разговора по полдня в себя прихожу.
- Ладно, Дэн, не уговаривай, - подала голос Нэлл. - Начальник уже послан, а ты и без этой игрушки можешь узнать все, что тебе надо.
- Я-то могу. И ты можешь. А вот они, - он неопределенно махнул рукой в сторону Солнца, - не могут.
- Ну, так возьми это на себя, и дело с концом.
Дэн посмотрел ей в глаза, и ее на секунду прошило ощущение ментального соприкосновения. "Это должен сделать Том, - было в этом ощущении. - Это ловушка для Тома. Потому что иначе он не согласится". Нэлл ответила Дэну сердитым взглядом, и соприкосновение прервалось.
- Ладно, дорогие коллеги, - примирительно сказала Марика. - Все фигня, кроме мировой гармонии. А если хорошенько разобраться, то и мировая гармония - тоже фигня. Пойду поработаю.
- И я, - подхватил Дэн, тоже поднимаясь на ноги. - Надо с передаточным лотком поковыряться. Сможешь мне помочь? - он посмотрел на Тома.
- Если только после обеда, - ответил тот. - Мне еще магнитометру на Каллисто-Орбитере мозги вправлять.
- Ну, хорошо. Стучись в "кейки", когда освободишься, ладно?

Вернувшись в каюту, Нэлл открыла почту и надолго задумалась. Ей хотелось поговорить с Майклом, хотелось поговорить с Мэри Митчелл, но чертова правительственная цензура все перечеркивала. Письмо с опасной информацией имело все шансы просто не дойти до адресата. А если нельзя писать о важном, зачем вообще писать?
Вздохнув, она закрыла глаза и снова соскользнула в чужое сознание, как в текучий многомерный океан. Дэн Венфорд как-то умел находить в нем нужную информацию, но для нее было проблемой просто сохранить себя и не раствориться в этом океане до полного беспамятства. Она будто видела яркий, обрывочный, бредовый сон - то медленно тонула в глухо грохочущем лавовом озере, ощущая колючий жар и резкий вкус расплавленных силикатов, то парила, растянувшись в тончайшую сеть, в потоках плотного вкусного звездного ветра, то ощущала острое удовольствие от погружения в чей-то разум - удовольствие настолько причудливое, что для его описания у нее не было ни слов, ни аналогий. Снова почти потерявшись, она с усилием сосредоточилась на своем Я - но вокруг по-прежнему был хаос, и она не знала, что ей делать и куда двигаться. Пожалуйста, помоги мне, позвала она, научи меня… и, будто вынырнув из бурного потока, оказалась в темноте и тишине, между двух сомкнутых ладоней.
Чужая воля медленно скользнула сквозь нее, как вода течет сквозь песок или пальцы перебирают волосы - и принесла глубокое спокойствие и безмятежность. Думай, будто услышала она, думай, что ты хочешь узнать.
И Нэлл подумала.

Открыв глаза, она увидела Тома, сидевшего на полу прислонившись спиной к стене. На часах была уже половина третьего. Голову ощутимо ломило.
- Том?
Он молча встал, подошел ближе, заглянул ей в лицо. Что-то очень странное было в его взгляде, но она не смогла прочесть что именно.
- Нэлли, ты в порядке?
- Да, все хорошо.
Она еще раз покосилась на часы.
- Похоже, сегодня я капитально отключилась.
Том молча кивнул.
- Давно меня караулишь?
- Около часа.
- Ого! А почему не разбудил?
- Я не смог тебя разбудить.
Нэлл глубоко вздохнула и отвела глаза. Отчего-то она почувствовала себя виноватой.
- Как твой магнитометр?
- Нормально. Работает.
- Ты уже обедал?
- Нет пока.
- Пойдем?
- Да, через несколько минут.
Он все вглядывался в ее лицо.
- Нэлли, расскажи мне, как это происходит. Ты чувствуешь головокружение, слабость? Или все происходит внезапно?
- Нет, Том, ничего такого, - сказала она. - Просто… во мне будто есть дверь. И я в любой момент могу в нее войти. Как бы заснуть, но не в себя, а в него.
- И это всегда происходит по твоей собственной воле?
- Да, - твердо ответила она. - Это всегда мое решение. Я иногда чувствую его присутствие, но это очень ненавязчиво. Как слабый цветочный запах в комнате… или шелест волн на морском берегу.
- А если я попрошу тебя никогда больше в него не погружаться?
- Но почему, Том? Мне хорошо с ним… к тому же безумно интересно…
- Ладно, забудь, - быстро сказал он. - Пойдем?
И они пошли.

В кают компании никого не было, не считая Алекса Зевелева, сидевшего спиной к входной двери. Нэлл заметила, что углеродный цветок на его затылке исчез. Что делал Зевелев, понять было невозможно - ей показалось, что он быстро поменял местами контейнер и пустой стакан, а потом вернул их обратно. От его неподвижной фигуры веяло предельной сосредоточенностью.
- Привет, - громко сказала она.
Алекс обернулся.
- А, привет, - отозвался он. - Что-то вы поздно сегодня.
- Ты тоже.
Он не ответил. Нэлл обратила внимание, что вся пустая посуда перед ним действительно пуста - даже чисто вымыта.
Том взял свой контейнер с обедом и подсел к нему за столик.
- Чем это ты занят? - удивленно спросил он.
Зевелев сделал рукой неопределенный жест.
- Медитирую на стакан, - полушутя, полусерьезно ответил он. - А у вас как дела?
- "Каллисто-Орбитер" глючить начал, - сказал Том. - То одно, то другое. Сегодня полдня с магнитометром ковырялся.
- Ну а что ты хочешь? Седьмой год на орбите.
Том рассеянно кивнул.
- Как Макс? - спросила Нэлл.
Алекс перевел на нее взгляд.
- В себя еще не приходил, но Линда говорит, что ему гораздо лучше, - ответил он.
"Ты не Линду спрашивал", - подумала Нэлл, на секунду встретившись с ним глазами. В глазах Алекса промелькнула усмешка.
- Кстати, ты разговаривал с Дэном? У него план сделать передаточный лоток сегодня, чтобы завтра уже можно было стерилизовать каюту Мишеля, - говорил между тем Том.
- Сделаем, - ответил Алекс. - Я помогу ему.
- Нам, - поправил Том. - Там будут нужны три пары рук.
- Три пары рук там совершенно не нужны, - возразил Зевелев. - Собственно, я и один бы справился, но Дэн хочет…
Он вдруг замолчал и испытующе посмотрел на Тома.
- Что? - тот опустил ложку.
- Ничего. Я хотел сказать, что мы и вдвоем с ним все сделаем.
- Алекс, не говори ерунды, - сказал Том. - Я видел чертеж. Одному человеку там вообще делать нечего, а двое будут ковыряться как минимум сутки. А вы собираетесь закончить к вечеру. Каким образом?
Зевелев пожал плечами.
- Ничего, справимся, - примирительно сказал он. - Если вдруг поймем, что не справляемся - тебя позовем.
- Ну, как хотите, - ответил Том, опуская глаза.
Нэлл сидела, как на иголках. Она чувствовала, как в Томе начинает подниматься тяжелый душный гнев, но не понимала его причину. Зато от Алекса веяло нетерпением, он явно хотел, чтобы они поскорее ушли. Но причина этого - Нэлл словно попробовала его нетерпение на вкус - вроде бы не имела к ним отношения.
Остаток обеда прошел в молчании. Том сосредоточенно ел, больше не глядя на Зевелева, тот рассеянно крутил в руках пустой стакан. Допив сок, Том поднялся на ноги, аккуратно и быстро убрал в контейнер грязную посуду, посмотрел на Нэлл - "ты готова?" - и отнес контейнер на лоток. Уже в дверях обернулся к Алексу.
- Буду нужен - зовите.
- Конечно, - отозвался тот.
Они вышли в коридор, загибающийся вверх с обеих сторон, и сделали пару десятков шагов в сторону своих кают. Потом капитан поймал Нэлл за руку, остановился и прижал палец к губам. Нэлл быстро взглянула на него: "что?", а Том аккуратно и бесшумно развернулся и снова подошел к двери в кают-компанию. Нэлл с бьющимся сердцем пошла за ним.
Дверь открылась снова, открывая взгляду почти пустую кают-компанию. Алекс сидел на прежнем месте, чуть запрокинув голову, а в воздухе перед ним кувыркался пустой стакан. Приглядевшись, Нэлл заметила, что стакан удерживается на весу несколькими тонкими черными щупальцами, действующими как продолжение его пальцев.
- Значит, ты и один бы справился, да? - процедил Том. - А чего хочет Дэн? Тоже отрастить себе пару-другую щупалец?
Алекс резко обернулся, но Том уже шел прочь по коридору. Нэлл на мгновение заглянула в глаза Зевелеву - там была и досада, и вызов, но ни малейшего смущения или чувства вины. Она развернулась и бросилась вслед за Томом, но догнала его только у дверей, ведущих в соседний отсек.
- Том!
- Нэлл, иди к себе. Мне надо побыть одному, - глухо ответил он.
- Том, пожалуйста…
Он поднял на нее глаза, и ее как ударило - столько в нем было боли и гнева.
- Я свяжусь с тобой позже, - сказал он. - Все в порядке.
Ни хрена оно не было в порядке, но Нэлл не нашлась, что ответить.
Она остановилась посреди коридора и молча смотрела, как он уходит. В голове не осталось ни одной связной мысли. Бежать следом? Глупо… Но ничего не делать - еще хуже. Она попыталась до него дотянуться - дать почувствовать свою тревогу и свою нежность, но Тома будто окружала невидимая глухая стена. Ну да, он же не связан с патроном, мелькнуло в голове, как он может ее услышать?
Нэлл сделала несколько шагов по коридору, еще не очень понимая, куда она идет. Ему нужно спустить пар, думала она. Нельзя неделями жить в таком напряжении и делать вид, что все хорошо. Пусть лучше на меня наорет, чем… Чем что?
Она подошла к двери его каюты, чувствуя, что от волнения становится трудно дышать. Дверь беззвучно скользнула в сторону.
- … какого дьявола ты превращаешь в монстров людей, которые тебе поверили?! - в бешенстве кричал Том.
Нэлл заглянула в каюту. Том стоял спиной к ней, сжав кулаки и повернувшись к крупному угольному нейрону, висящему над ложементом.
- Том, тебе надо успокоиться. Дай мне руку, я помогу, - мягко произнес голос Алекса.
- Да что б ты сдох, адова тварь, - прорычал Том, отступая на шаг.
- Дай мне руку, - спокойно приказал Си-О.
- На! - и Том со всей силы врезал кулаком прямо в середину нейрона.
Нейрон разлетелся каплями, как лужа, в которую бросили камень. Пара крупных капель щупальцами оплели Тому запястье, остальные на лету вытягивались, превращаясь в тонкие гибкие шнуры, падали, по-змеиному текли по полу.
Том шарахнулся к двери, но не успел сделать и двух-трех шагов.
- Хочешь подраться? - вкрадчиво произнес голос Алекса. - Ну что ж, давай попробуем.
Черное нечто на глазах меняло форму, превращаясь в подобие живой сети. Том с рычанием пытался сбросить с себя путы, рвал щупальца пополам, но, легко порвавшись, они тут же сливались снова, уже в другом месте. Несколько гибких лент оплели его ноги, и он рухнул на пол, сгруппировавшись при падении. Перекатился на бок, попытался встать и снова рухнул, а углеродная материя змеями скользила по его телу, поднимаясь вверх, к шее и голове.
Нэлл, почти не дыша, отступила в коридор. В том, что играло сейчас с Томом, не было ни капли гнева, только радость. Похоже, Си-О забавлялся от души. Он все время оставлял Тому иллюзию, что тот вот-вот освободится, позволял рвать и отбрасывать фрагменты черной сети, подставлялся под кулак, но в последний момент снова захлестывал его щупальцами. И лишь минут через десять он перестал играть - крепко связал Тома и прижал его к полу.
Несколько щупалец медленно скользнуло под волосы, ощупывая его череп. Том зажмурился и зашипел.
- Будь ты проклят…
Нэлл видела, как снова и снова вздуваются его мускулы, как пальцы скребут по полу в безнадежных попытках вырваться, слышала сорванное хриплое дыхание… и почти кожей чувствовала, как в его ярости становится все больше отчаяния.
Прикосновение щупалец было согласованным и ласковым, как движения пальцев, перебирающих волосы. Они гладили голову, скользили по коже, обозначая возможность, но не впиваясь внутрь. И через несколько минут втянулись в общую сеть, так и не ужалив.
Том шумно выдохнул воздух.
- Ну, и что дальше? - хрипло спросил он.
- Это тебе решать, - отозвался Си-О.
- Тогда отпусти меня.
Плотная черная сеть разом распалась на множество змеевидных фрагментов, скользнувших в разные стороны. Несколько секунд - и каюта снова выглядела пустой.
Том медленно сел, потирая затылок - и вдруг громко расхохотался.
Нэлл тихо подошла и села на пол с ним рядом.
- Нэлли, черт подери! Ты как раз вовремя! - смеясь, пробормотал он и обнял ее. - Я едва не попрощался со своими мозгами.
- Он бы этого не сделал, - ответила она. - Без твоего согласия - нет, никогда.
Том искоса посмотрел на нее.
- Ты видела?
Она кивнула и потерлась щекой о его плечо.
- Я, конечно, повелся как мальчишка. Поддался на дешевую провокацию…
- Он просто хотел тебя успокоить.
- Он ничего не делает просто, Нэлли. Хотя что есть, того не отнимешь - я действительно успокоился.
Том глубоко вздохнул и пригладил рукой взъерошенные волосы.
- Кстати, ты видела руки Зевелева? - спросил он после паузы. - Макс все-таки был прав - он уже не человек.
- Да ну, брось. Он такой же человек, как и мы с тобой, - возразила Нэлл.
- Прозвучало крайне двусмысленно, - хмыкнул Том.
- Просто он временно взял в управление часть материи патрона, вот и все. Примерно так же, как ты управляешь "Каллисто-Орбитером". Это ж не делает тебя монстром?
Том развернул ее к себе и посмотрел в глаза.
- Ты тоже так умеешь? - спросил он.
- Нет, не умею. Но, наверно, не потому, что вообще не способна, а потому, что Си-О меня этому не учил. А не учил, потому что я его об этом не просила.
- А о чем ты просила? Ты просила его о чем-нибудь?
Нэлл кивнула.
- Я попросила научить меня читать и писать. Их книги. Но боюсь, что у меня не получится. Разве только картинки разглядывать, - невесело усмехнулась она. - Мозгов не хватает, хоть головой о стену бейся.
- Их книги? Ты говоришь о Сверхцветных Точках?
- В том числе. Хотя они совсем не обязательно светятся в линиях, а то, что светится в линиях - совсем не обязательно книги. Спектральные линии - это знаки, или запрещающие, или привлекающие внимание… в общем, обложка. Упаковка.
Том несколько секунд пристально смотрел на нее, потом нервно взъерошил уже приглаженные волосы.
- Слушай, ты это серьезно? Си-О действительно готов нас учить?
- Ну да, - удивленно ответила Нэлл.
- Несмотря на то, что с его точки зрения мы не разумны и достойны в лучшем случае зоопарка?
- Зоопарк - идея Линды, так что все вопросы к ней. А разумность, неразумность… это же только слова. Причем наши слова, человеческие. Демаркационную линию можно провести, где договоримся, или вообще нигде не проводить.
Том поднялся на ноги и прошелся по комнате туда-сюда.
- Черт подери, - пробормотал он. И, через паузу, снова: - Черт подери.
Потом раздался звук вызова, переданный по громкой связи "кейки", и Том шагнул к ложементу.
- Я слушаю.
- Давай ты нам все-таки поможешь, - примирительно сказал Алекс Зевелев. Нэлл слегка напряглась, вслушиваясь в его голос - но это действительно был он, Си-О говорил совсем с другими интонациями.
- Неужели щупальце где-то застряло? - с преувеличенным сочувствием осведомился Том.
- Не, со щупальцами полный порядок, - спокойно отозвался русский. - Признаю, я был не прав, пытаясь скрыть от тебя кое какие свои новые возможности. Хотел как лучше, но… сам видишь, как вышло. В общем, приходи, мы с Дэном тебя ждем.
- Я сейчас занят, приду, когда освобожусь.
- Ладно.
И Зевелев отключился.
Том несколько секунд неподвижно стоял посреди комнаты, потом повернулся к Нэлл.
- И чего я на него злюсь? - пробормотал он. - Я ведь не на него злюсь, на самом деле.
- А на кого ты злишься?
- Наверно, на себя.
Он протянул руку, помогая ей подняться.
- И, правда, пойду, помогу им. Еще не хватало Мишелю страдать из-за наших разборок.
- Ага, давай. И зовите меня, когда закончите, ладно? Займусь уборкой.
- Я думаю, мы с тобой раньше увидимся, за ужином. Там до вечера ковыряться.
Они вышли из каюты. Том повернулся к Нэлл, видно, собираясь что-то сказать, но только улыбнулся и быстро пошел прочь по коридору.

Нэлл всегда считала, что очень неплохо умеет контролировать свое сознание, но теперь ей стало казаться, что она не умеет ничего. Такое простое упражнение - представить красный куб на черном фоне, но она билась над ним уже второй час. В голову упрямо лезли посторонние мысли, неожиданные ассоциации - внутренний диалог не умолкал ни на секунду, превращая лаконичную запись психического потока в бессвязные обрывки фильма, снятого безумным режиссером.
Снова расслабиться, глубоко вздохнуть. Снова увидеть бархатную черноту без единой искорки света. Представить куб - ярко красный, глянцево блестящий, прохладный. Сосредоточиться на кубе, мысленно рассмотреть его с разных сторон…
"Хорошо", - услышала она, наконец, и ощутила теплую волну одобрения и симпатии.
Чужая воля скользнула сквозь нее, стирая напряжение и досаду, как влажная губка стирает мел на школьной доске.
"Отдохни".
Нэлл накрыла бархатная темнота, уютная и ласковая, как мамины ладони. Голову снова ломило, но это уже становилось привычным. Всему этому надо учиться с детства, рассеянно думала она. Медитации, расслаблению, сосредоточению. Как нас учат читать и писать. Может, тогда это не будет так мучительно трудно. А может, все еще проще. Может, наши мозги просто слабы для такого. Шесть слоев неокортекса. А надо семь. Или десять.
"Посмотрим, что получилось?"
Наверняка опять фигня, мелькнуло у Нэлл в голове, но она встряхнулась и снова всплыла в рабочее пространство. Последняя запись выглядела в нем черным шариком размером с горошину. Нэлл мысленно потянулась к ней, соскользнула в нее - и, наконец, увидела то, что и должна была увидеть - красивый стеклянный куб, медленно вращающийся в черной пустоте. Неплохая, в сущности, картинка была густо приправлена безнадежной усталостью ученика, в пятнадцатый раз набело переписывающего длинный тренировочный текст.

Следующую пару часов Нэлл провела, снова и снова погружаясь в странный обрывок воспоминаний, относящийся, видимо, к раннему детству Си-О. Она была рассеянным облачком, скользящим потоком, она плыла, как плывет рыбий косяк, в плотном гравитационном поле массивной планеты, то позволяя разгонять себя упругому давлению магнитосферы, то ныряя ближе к несущимся облакам с цветозапахом водяного льда. Вокруг планеты вращались несколько спутников, и она играла с ними, как волан играет с ракетками, как горная речка играет с валунами на дне - ловя импульсы гравитационных ударов, то ускоряясь, то замедляясь, соскальзывая с орбиты на орбиту. Где-то рядом была мама, и она знала, что та наблюдает за ней: ее согревала любовь, легкая, осторожная, нежная, едва касающаяся сознания…
Вернувшись в реальность, Нэлл еще добрых полчаса лежала в ложементе, рассеянно глядя в потолок. Чужие воспоминания медленно таяли в ней, растворялись, как растворяется наутро яркий, но сумбурный сон. Потом она все-таки встряхнулась, надела шлем, заглянула в "кейки" и проверила почту.
Во входящих было новое письмо от Майкла Бейкера.
- Доброго времени суток, Нэлл, - говорил ее научный руководитель. - Принимай поздравления! Наша пилотная статья попала в топ-лист Агентства. За последние двое суток - более семисот тысяч просмотров! Снимки поверхности Точки пользуются просто бешеным успехом, арт-бюро даже сделало с них несколько вариантов обоев для зрительного поля. Час назад я говорил с Рупертом, он спрашивал, когда мы сможем подготовить вторую статью о внутреннем строении Точки. Я ответил уклончиво, но он не скрывал, что наверху заинтересованы получить результат как можно скорее. В пару недель уложимся, а, Нэлл?
Нэлл широко зевнула и прослушала письмо еще раз. Бодрый голос Майкла звучал из какой-то другой, давно прошедшей жизни. Из жизни, в которой были важны топ-листы и индексы цитирования, распределение грантов и утверждение научных программ… Теперь все это казалось пеплом.
Вздохнув, она включила визор на запись.
- Ладно, Майкл, я напрягусь и попробую сделать материал за две недели. Но ничего не обещаю. Тут и без того полно работы. Так, сегодня и завтра мы будем стерилизовать каюту Мишеля Жерве и, если все пройдет успешно, выпустим его из медицинской капсулы. Ты, наверно, слышал, что Агентство отказалось его эвакуировать? Парень уже две недели как заживо замурованный, причем безо всяких перспектив. Кроме того…
Нэлл выключила запись и задумалась. Говорить ли Бейкеру про свое обучение у Си-О? Говорить не хотелось, да и не факт, что правительственная цензура это пропустит.
- …Кроме того, здоровье у нас у всех сейчас пунктирное - то оно есть, то его нет. Макс Гринберг вообще чуть не умер - Линда с трудом его выходила. Так что, сам понимаешь, все сроки условные. А если Руперт вдруг начнет на тебя давить, можешь прямо ему передать, что ради его прекрасных глаз я из шкуры выпрыгивать не буду.
Нэлл прослушала запись еще раз, мельком усмехнулась, представив, с какими постными лицами ее будут слушать чиновники-модераторы, и отправила письмо на Землю. На часах был седьмой час - вполне подходящее время, чтобы сходить поужинать.

Через полчаса она сидела в кают-компании и заворожено смотрела, как Алекс Зевелев взглядом гоняет по столу маленькую черную змейку. Змейка не то текла, не то скользила по гладкой поверхности, аккуратно огибая тарелки и стаканы.
- Я все-таки не понимаю. Зачем ему это нужно? - демонстративно не глядя на змейку, спросил Том.
- Он входит в девятую стадию, - ответила Марика так, как будто это что-то объясняло.
- Ну и что?
- То, что девятая стадия - это стадия Учителя. Ему просто нравится с нами возиться.
- Ты лучше с самого начала расскажи, - посоветовал Дэн.
Марика оглядела собравшихся.
- Ладно, попробую, - вздохнула она. - В общем, жизненный цикл углеродных существ состоит из десяти стадий. Ну, или из одиннадцати, как посмотреть. Пятая, седьмая и девятая имеют непосредственное отношение к репродуктивной функции. У нас, млекопитающих, пол задан генетически и по жизни не меняется, а у них, во-первых, три пола, а во-вторых, каждая особь меняет пол по мере взросления. И для полноценного развития маленькому углеродному одуванчику нужны все три родителя.
Змейка, притормозив, превратилась в черный шарик, и этот шарик скользнул Алексу в ладонь. Тот мягко сжал пальцы, пряча в кулаке углеродную каплю, и, расслабившись, откинулся на стуле.
- Зачатие нового Отшельника происходит…
- Отшельника? - переспросила Мелисса.
Марика нетерпеливо щелкнула пальцами.
- Их так называют. А еще - Хозяевами, Собирателями снов, и еще парой сотен имен, которые я буду переводить по полчаса каждое.
- Ладно, продолжай, - сказал Том.
Марика вздохнула.
- В общем, зачатие нового углеродного существа происходит, когда особь пятой стадии передает "Искру", или "Замысел", особи, находящейся в седьмой стадии, которая в дальнейшем этот замысел реализует. Можно соотнести пятую стадию с младшим мужским полом, а седьмую - с женским, просто по аналогии с нами. Свою первую стадию углеродный младенец проводит внутри разума матери, и первая стадия заканчивается, когда он обретает собственное тело. К концу второй стадии малыш научается делать свой Слепок и получает возможность путешествовать между звезд с помощью "Станций". На третьей стадии эти существа полностью асоциальны, каждый живет сам по себе и самостоятельно исследует мир. Зато на четвертой стадии они, напротив, жадно стремятся к общению с себе подобными. Потому что если подросток четвертой стадии не войдет в симбиотические отношения с Отшельником, находящимся в девятой стадии, он не сможет творить жизнеспособные Искры и никогда не станет взрослым.
- Господи, помилуй, - пробормотала Мелисса.
Нэлл поймала себя на том, что сидит с открытым ртом.
- Дело облегчается тем, что Отшельники на девятой стадии, которую можно соотнести со старшим мужским полом, сами стремятся найти ученика, - продолжала Марика. - Им просто нравится учить. Как процесс. И возиться со всякими недозрелыми разумами вроде нашего.
Они переглянулись.
- Значит, нам повезло, - сказала Нэлл.
- Ты даже не представляешь себе, насколько, - ответила Марика. - Если бы мы попали в лапы какого-нибудь типа на третьей стадии, я сразу посоветовала бы всем покончить с собой. Это был бы подлинный кошмар.
- Интересно, почему, - обронил Том.
- Потому что в юности они очень любопытны, но при этом совершенно безжалостны.
Нэлл показалось, что температура в кают-компании разом упала на несколько градусов.
- Вот как? Углеродные детишки тоже любят обрывать мухам крылышки? Любят смотреть, как они ползают и не могут взлететь - ну а потом обрывают и лапки тоже? - усмехнулся Том.
- Бывает и так, да, - отозвалась Марика и зябко повела плечами.
В кают-компании наступила тишина.
- Ну и что нужно делать в такой ситуации? - прищурился Том - Звать на помощь папу и маму? Кричать MAYDAY?
- Я спрашивала у патрона, что нам делать, если… Не нам конкретно, конечно. Земле. И он ответил, что при нападении Отшельника, находящегося на третьей стадии, единственный разумный выход - это постараться его убить. Сразу, всерьез и любыми возможными способами. Гамма-лазером, мощным термоядерным зарядом, еще чем-нибудь - неважно.
- Это что - шутка такая? - приподнял брови Том.
Нэлл впилась взглядом в Марику. Нет, та и не думала шутить.
- Как я поняла, фишка тут в том, что уничтожить даже юного Хозяина не в человеческих силах. Даже если мы превратим 99 процентов его материи в плазму и разметаем ее по всей Солнечной системе, даже если мы уроним его прямиком в Солнце - пока он может отправить свой Слепок на "Станцию", никакого серьезного вреда ему не нанесено. Они и без того меняют тела, как перчатки, перемещаясь от звезды к звезде в виде информационных пакетов.
- Ну и в чем тогда смысл предприятия?
- Смысл в том, что лучше быть осой, чем мухой. Осу тоже могут убить, если она мешает, но обрывать ей крылышки и лапки никто не будет - себе дороже.
Они снова переглянулись.

Монтаж передаточного лотка закончился в начале одиннадцатого вечера, и уже через десять минут Нэлл с Марикой, обе в скафандрах, методично опрыскивали из баллонов с пульверизаторами все поверхности в каюте Мишеля. Тиомицин, практически безвредный для здоровых людей и животных, для зараженных красными нитевидными водорослями был смертельным ядом. Достаточно было сделать всего несколько вдохов лекарственного аэрозоля, чтобы замкнутые колонии в бронхах начали отмирать, провоцируя анафилактический шок.
Когда они закончат, Марика расклеит по всей каюте полоски пленки-ловушки с питательным гелем. Если хотя бы на одной из них начнет развиваться новая экзобактериальная колония - процедуру придется повторить. Если же нет - рано утром Линда обработает антибиотиком внешнюю поверхность капсулы Мишеля, и кто-нибудь из бортинженеров прикатит ее сюда. Из запасника принесут новый спальник в герметичной пленке и контейнер с новыми туалетными принадлежностями. Потом наглухо закроется дверь в коридор, и Линда дистанционно откроет капсулу. Выбираться из нее и заново обустраиваться Мишелю придется самому.
"Интересно, какой запах у этого тиомицина? - рассеянно думала Нэлл, медленно ведя распылителем вдоль стыка стен. Раньше она как-то не удосужилась поинтересоваться этим вопросом, а теперь попытка понюхать лекарство была бы чистым самоубийством. - Надеюсь, он не очень воняет, иначе Мишелю не позавидуешь. Впрочем, ему в любом случае не позавидуешь".
Марика что-то мурлыкала себе под нос, то ли по-русски, то ли по-болгарски. Визор был включен - Линда контролировала ход работ. Нэлл покосилась на панель "кейки" в нижней части зрительного поля - против обыкновения, Мишель не был "очень занят" и, скорее всего, тоже наблюдал за их действиями.
Нэлл включила "кейки".
- Линда, а тиомицин сильно пахнет? - спросила она.
- Сильно, - буркнула та. - Он довольно летуч.
- И как Мишель будет жить в этой газовой камере?
- Если стерилизация пройдет успешно, Мелисса понизит в каюте давление, и он сублимирует.
- И запаха не останется?
- Какой-то останется, особенно сначала. Мы с Мелиссой не волшебницы. Пусть или терпит, или ждет еще сутки, - раздраженно заявила Линда.
- Я лучше потерплю, о райская птица моего сердца, - насмешливо ответил Мишель. - Мне кажется, ради счастья принять ванну я готов вынести любую химическую вонь.
Нэлл закончила обработку одной стены и перешла к следующей. Навстречу ей от угла двигалась Марика, ее зеркальный шлем помутнел от капелек аэрозоля. Нэлл подозревала, что ее собственный шлем выглядит не лучше, но изображение на зрительном поле оставалось ярким и четким - компьютер убирал все помехи.
- А что слышно про тормозящий вирус? - спросила она через пару минут.
- Тормозящий вирус? - не сразу поняла Линда.
- Мы говорили о нем сегодня утром. Вирус, препятствующий размножению нитевидных.
- А, ты об этом, - понизив голос, ответила врач. - Я хочу все-таки провести его клинические испытания. Когда у Мишеля начнется реабилитационный период, а Макс более-менее придет в чувство, я опробую его на себе.
- И оставишь станцию без врача? - подал голос Мишель. - Очень умно, браво!
- С тобой забыла посоветоваться, - сухо ответила Линда. Нэлл слегка напряглась, но, судя по вялым интонациям, эта перебранка была у них далеко не первой и, очевидно, не последней.
- Как он, кстати? - спросила Марика. - Еще не пришел в себя?
- Гринберг? Пришел в себя сразу после ужина, но через час заснул снова.
- Странно, а я не почувствовала… - рассеянно ответила биолог, работая распылителем.
- А должна была?
Марика не ответила, и на несколько минут в эфире наступила тишина.
- Нет, я его совершенно не чувствую, - сообщила она через паузу.
- Его мозг чист, - сказала Линда. - Ваш патрон держит слово.
- А! Тогда понятно.
- О чем это вы, милые дамы? - озадаченно спросил Мишель.
- О том, что Си-О пообещал Максу не внедрять в него коннектор, когда взялся за его лечение, - ответила Марика. - Ну, и не внедрил, Макс по-прежнему чист и слеп.
Мишель что-то пробормотал по-арабски, но больше ни о чем не спрашивал.
Нэлл закончила обработку второй стены и перешла к ложементу. Опрыскивать ложемент было с одной стороны проще - не надо было высоко поднимать руки, а с другой - сложнее из-за обилия деталей. Она уменьшила диаметр сопла и угол расхождения аэрозольной струи, опустилась на колени и на некоторое время отключилась от общей болтовни, полностью сосредоточившись на том, чтобы ничего не пропустить. Когда она, наконец, закончила с ложементом, Марика уже обрабатывала санузел.
- Кстати, мы можем не ждать до утра, - сказала Нэлл, с усилием поднимаясь на ноги. Скафандр все же изрядно сковывал движения. - Можно прямо сейчас посмотреть, не осталось ли здесь где цветозапаха нитевидных. От Европы ими просто несет.
- Думаешь, получится? - с сомнением откликнулась Марика.
- Я могу попробовать.
- Ну, попробуй. И давай тогда потренируемся на ванной. Я тут только половину опрыскала.
Нэлл вошла в санузел и остановилась на пороге, одновременно соскальзывая в ментальное пространство Си-О. Ей надо было увидеть каюту его глазами, различающими малейшие спектральные оттенки. На секунду или две ее охватил хаос, многомерный сияющий водоворот, а потом пронизало чужое внимание, как солнечный свет пронизывает хрустальный бокал. Не нужно было ничего объяснять - Си-О прочитал ее разом, в долю секунды.
Она ощутила ответную волну одобрения и нежности - и через мгновение увидела комнатку совсем иначе. Глаза узнали цветовкус стали и пластика, водяных капель и лечебного аэрозоля (этот странный вкус мог принадлежать только тиомицину!) И, словно легкий налет колючей пыли, словно ядовитая изморозь, на стенах, на потолке, на душевой кабине проступил слабый цветовкус экзобактериальных колоний.
- Вижу, - прошептала Нэлл, стараясь удержать в сознании нужный режим.
- Ага, я тоже, - напряженным голосом ответила Марика. - Ну, теперь держитесь.
Биолог шевельнула пальцем, включая пульверизатор, и на стену лег невидимый - и одновременно прекрасно видный - тиомициновый след. Изморозь нитевидных плавилась в этом следе, как плавится иней в жарком выхлопе тепловой пушки. Нэлл, покосившись на Марику, тоже включила свой распылитель, и добрую четверть часа они работали, не произнося ни слова.

- Глупости не говори, - хмуро сказала Линда.
- Это не глупость, - спокойно ответила Марика. - Все чисто. Можете сбрасывать давление.
- Давай расклеивай ловушки. Утром увидим, чисто там или нет.
- Твои ловушки проверят от силы полпроцента всей площади поверхности, а я вижу ее всю.
- ТЫ видишь?
- Ладно, не я. Тем более, черт подери!
- Нет.
- Что нет?
- Я не намерена снова и снова играть в русскую рулетку жизнями членов экипажа. Парень пролежал в капсуле две недели - пролежит еще несколько часов, не развалится. Мы все сделаем по правилам.
- Не веришь мне, да? - усмехнулась Марика.
- Не важно, верю я тебе или нет. Я отвечаю за жизнь и здоровье Мишеля. Мы все сделаем по правилам.
Биолог пробормотала по-болгарски что-то явно непечатное.

Нэлл добралась до кровати только в половине третьего ночи, а уже в начале седьмого ее разбудила Марика. Как они и думали, все бактериальные ловушки в каюте Мишеля оказались пустыми. Стерилизация была проведена успешно, и теперь Мелисса удаляла из каюты излишки тиомицина, сбросив давление до одной десятой атмосферы и подняв температуру до шестидесяти градусов. Процедура должна была занять еще пару часов.
Выслушав новости, Нэлл пробормотала: "Отлично, мы с тобой молодцы", и снова провалилась в сон.
Сны ей теперь снились яркие и причудливые, наполненные странными ощущениями из каких-то других ментальных реальностей. В последнем обрывке она бежала - на четырех лапах? - в полной темноте по причудливому лабиринту тоннелей и переходов, освещая себе путь чем-то вроде осязательной лампы, и ее переполняла бурная радость от того, что она, наконец, нашла то, что искала. Ей хотелось найти своих и поделиться с ними своей радостью, привести их сюда, но, сколько она ни принюхивалась, своих нигде не было…
Второй раз Нэлл проснулась в половине девятого утра. Ее голова была на удивление ясной, а тело бодрым. Если все шло по плану, Мелисса уже должна была закончить с удалением тиомицина и поднять давление в каюте Мишеля до нормального уровня. Быть может, Линда уже стерилизует снаружи его капсулу.
Нэлл быстро почистила зубы, приняла душ и причесалась. Заглянула в "кейки" - аватарка Дэна была окружена прозрачной сферой. Значит, он уже в скафандре. Операция явно вошла в завершающую стадию.
Нэлл отправила вызов Марике.
- Ну, как вы?
- Уехал, - звенящим от азарта голосом ответила биолог.
- Уже?
- Уже. Линда, коза, хоть и промариновала парня лишние пять часов, обработала его капсулу заранее, не дожидаясь проверки ловушек.
- И где он теперь?
- Вместе с Дэном, в коридоре. Ждут, когда Мелисса откачает воздух.
Нэлл кивнула. Чтобы случайно не занести в чистую каюту шальные споры, нужно было резко понизить давление в коридоре. Тогда при открывании двери ветер будет дуть из каюты, а не внутрь нее. Дэн туда не войдет - просто как следует толкнет вперед медицинскую капсулу, и она сама вкатится внутрь. Дверь тут же закроется, и Мелисса начнет снова поднимать давление, возвращая атмосферу к нормальным параметрам. И лишь когда это будет сделано, Мишель сможет выбраться из капсулы.
- Я бы на его месте уже все пальцы себе отгрызла, - заметила она.
Марика хмыкнула.
- Парень все утро читал нам стихи. По-французски, по-арабски и по-английски. Кое-что я даже запомнила. "Эй, новобранцы, садитесь к огню. Я не первых встречаю и хороню. Но пока вы живы, я вам объясню, как должен вести себя умный солдат, умный, умный, умный солдат, солдат королевы".
- Что-то средневековое, - удивленно заметила Нэлл.
- Это Киплинг, девятнадцатый век.
- А.
Марика вдруг издала негромкое восклицание, и у Нэлл быстро забилось сердце.
- Что?!
Несколько секунд было тихо, а потом Марика воскликнула:
- Есть! Готово! Капсула в каюте! Дэн сказал, его чуть не сдуло, - и она засмеялась от облегчения.
Нэлл переключилась в общий режим "кейки". Там было шумно и весело. Мишель возбужденно что-то рассказывал про муху и теннисный мячик, аватарка Алекса разливала виртуальное шампанское по виртуальным бокалам, Линда ворчала про "еще семь минут". Нэлл заметила, что аватарка Макса тоже активна, но он не принимает участия в общей болтовне.
- Сегодня завтрак будет на полтора часа позже, - объявила Мелисса.
- Да и пофигу, - отозвалась Марика.
- Как у нас на станции с легкими наркотиками? - спросил Дэн. - Я бы выпил бокал-другой чего-нибудь алкогольного.
- Можно в сок этилового спирта добавить, - предложила Марика.
- Венфорд, Рачева, возьмите себя в руки, - буркнула Линда.
- Почему бы и нет? Я считаю, что мы вполне можем себе это позволить.
Нэлл смотрела на часы в левом нижнем углу зрительного поля и следила, как истекают озвученные Линдой семь минут. Каждую секунду Мишель был все ближе к освобождению… и к заражению, если в каком-нибудь закутке все-таки остались споры нитевидных. Галдеж в "кейки" не умолкал, но Нэлл заметила, что француз больше не принимает в нем участия. Видимо, он тоже, не отрываясь, смотрел на часы.
Наконец, Мелисса пробормотала несколько слов по латыни, явно помянув Создателя, и Линда буркнула:
- Ладно. Пошел.
И в "кейки" разом наступила тишина.

После завтрака Нэлл нехотя села за статью и провела почти два часа, систематизируя данные по эхолокации Точки. План статьи был уже готов: в первой ее части следовало рассказать об измерении скорости звука в теле Точки, потом о резком усилении степени рассеяния звука на самых высоких частотах, потом об определении характерных размеров неоднородностей, рассеивающих звук, потом свои предположения о характере этих неоднородностей. Дело, еще месяц назад казавшееся ей захватывающе интересным, теперь виделось пустой формальностью, уступкой земному начальству. Гораздо больше ей хотелось закрыть глаза и снова соскользнуть в сияющий многомерный океан мыслей Си-О, побродить по извилистым закоулкам его памяти, увидеть причудливое отражение Вселенной в чужом разуме. Желание было таким сильным, что пару раз Нэлл всерьез задумывалась, а не послать ли Бейкера к черту.
Она уже приступила к работе над текстом, когда дверь с тихим звуком открылась, и в каюту вошел Том.
- Привет, Нэлли. Ты не будешь против, если я немного посижу у тебя?
Нэлл сняла виртуальный шлем и сладко потянулась.
- Привет, - улыбаясь, ответила она. - Ты очень вовремя: я как раз искала повод, чтобы отлынить от работы. Как там Мишель?
- Не знаю. Я уже часа три с ним не связывался.
Том присел на кровать и откинулся к стене, вытянув вперед ноги. Он выглядел спокойным, даже расслабленным, но что-то в его голосе заставило Нэлл насторожиться и заглянуть ему в глаза.
- Ты как, в порядке?
- Конечно, - ответил он.
Случись это неделю назад, она бы ему даже поверила.
- Том, что произошло?
- Ровным счетом ничего, Нэлли. Я просто хочу посидеть и подумать.
Она выбралась из ложемента, подошла ближе и села на пол у его ног.
- Ладно, - сказала она мирно. - Давай сидеть и думать вместе.
Том глубоко вздохнул и погладил ее по щеке.
- Просто у меня ощущение, что я готов сделать большую глупость… - сказал он. - А я не люблю делать глупости.
- Мы - люди, а значит, регулярно делаем глупости, - откликнулась она. - Расскажешь?
Том кивнул и надолго умолк.
- Я снова говорил с Си-О, - наконец, выдавил он. - А еще мне написал Руперт. И теперь я чувствую себя загнанной в угол крысой. Что делают крысы, загнанные в угол?
Нэлл потерлась щекой о его руку.
- Руперт велел тебе взять зонд?
- Да. Причем в жесткой форме. Типа, это приказ, и все такое.
- Ты можешь не подчиниться. У него больше нет на тебя рычагов воздействия.
- Да, я могу не подчиниться. Но тогда кто я и зачем я?
Нэлл подняла голову и удивленно посмотрела ему в лицо.
- Ты - это ты. Вещь в себе. Ментальная вселенная…
Том невесело усмехнулся.
- Я - капитан Юноны, Нэлл. По крайней мере, был им до сегодняшнего утра.
- Был им? Ты что - подал в отставку? Послал в ад Руперта?
- Пока еще нет. Но долго тянуть с решением не получится. Если я проигнорирую его письмо, это тоже будет ответом.
Они помолчали.
- А что патрон? - осторожно спросила Нэлл после паузы. - Неужели потребовал от тебя Слепок в обмен на зонд? Как-то не похоже на него…
- О, нет, - с усмешкой ответил Том, - ничего такого. Напротив, он сказал, что зонд - это просто подарок, и что меня это ни к чему не обяжет.
- Тогда что тебе мешает принять этот подарок?
Том медленно провел рукой по своим волосам.
- Я ему не верю, - вымолвил он, наконец. - Я чувствую, как он меня продавливает, но ничего не могу с этим сделать. Это как гипноз… или как ночной кошмар: приходишь разговаривать во всеоружии чувств и мыслей, а уходишь с ощущением, что тебя вывернули наизнанку. Сегодня… - он запнулся. - Сегодня я просто позорно сбежал. И поклялся, что больше никогда не отправлю ему вызов. А через час пришло письмо от Руперта. Смешно?
Нэлл покачала головой.
- Том. Ты позволишь мне послушать ваш разговор?
- Тебе - да, позволю. Но больше никому. Комиссия по контакту обойдется. Все, что они хотят - это продать нас подороже.
Нэлл поднялась с пола, шагнула к ложементу и надела шлем. Через пару десятков секунд на зрительном поле появилась новая иконка, маркированная как лог.
- Господин посол? - как всегда церемонно спросил капитан.
- Доброе утро, Том.
- Прежде всего, я хотел бы извиниться за вчерашнюю безобразную…
- Не стоит извиняться, - прервал его Си-О. - Я тебя спровоцировал, и мы оба это прекрасно знаем.
- Это не важно, - сухо ответил Том. - Мне следовало быть сдержаннее. Ты позволишь задать тебе несколько вопросов?
- Конечно. Сколько захочешь.
- Мы, люди, действительно в состоянии научиться читать ваши книги?
- То, что ты называешь "нашими книгами", а Марика называет ренами - это записи психического потока. Твоя способность или неспособность читать рены прямо зависит от того, чей именно психический поток был записан. Рены друг друга вы сможете читать совершенно свободно, рены других существ - в зависимости от их содержания и плотности. Я думаю, какие-то рены будут для вас просто бессвязным шумом, из других вы сможете понимать только малую часть, некоторые будут вполне понятны.
- Значит, для чтения ренов нужен коннектор? Углеродная антенна?
- Конечно.
- Я понял, - ответил Том и глубоко вздохнул.
Полминуты или около того он, видимо, собирался с мыслями.
- Несколько дней назад мы с тобой говорили о межзвездном зонде. Чтобы с ним работать, тоже нужен коннектор?
- Нет. Виртуальный зонд - это просто способ представить содержимое моей памяти в том виде, в котором вы привыкли получать информацию о мире - в виде снимков, спектров и показаний приборов.
- Твоей памяти? - механически переспросил Том.
- Наверно, можно сказать иначе - не содержимое памяти, а совокупность знаний. В данном контексте это одно и то же. Я много где бывал, и память у меня хорошая, - Нэлл показалось, что Си-О улыбается.
- Вот как? - пробормотал капитан. - Выходит, это все-таки не зонд, а имитация зонда? Компьютерная игра?
- Совершенно верно. Реальный зонд, находящийся рядом со звездой Барнарда, ждал бы твоей команды 6 лет, и только через 12 лет ты получил бы на нее отзыв. Остальные звезды из списка еще дальше. Но твой виртуальный зонд будет выдавать в точности те данные, которые выдавал бы Ио-Орбитер, находясь там и тогда. И ждать годы тебе не придется.
- Что ж, я понял, - медленно ответил Том. - Но тогда получается, что показания приборов виртуального зонда будут относиться к прошлому.
- Верно. Но планетные системы обычно мало меняются за несколько десятков тысяч лет.
- И ту информацию, что получит виртуальный зонд, можно будет послать на Землю?
- Конечно.
- И ты хочешь, чтобы этим зондом управлял я?
- Да, я хочу, чтобы им управлял ты.
- Что же ты хочешь взамен? Впрочем, зачем я спрашиваю… - усмехнулся капитан.
- "Хочу" - слишком многозначное слово, - мягко отозвался Си-О. - Я ничего не хочу от тебя ВЗАМЕН, Том. Я не пытаюсь тебя купить, и не хочу, чтобы ты чувствовал себя мне чем-то обязанным. Считай, что это просто подарок.
- Но ведь это не просто подарок, верно?
Добрых полминуты длилась тишина.
- Я не знаю, как тебе ответить словами, чтобы это не было ложью, - наконец, произнес голос Алекса. - Это просто подарок, потому, что он тебя ни к чему не обязывает. И это не просто подарок, а продолжение нашей с тобой игры. Если хочешь, мой ход.
- А мы разве играем?
- А разве нет?
- Я - нет.
- В самом деле? Тогда зачем ты снова и снова приходишь со мной разговаривать?
Том глубоко вздохнул.
- Я прихожу за информацией, которую не получить другим способом, - ровно ответил он.
- Конечно, за информацией, - согласился Си-О. - Но не только, верно?
- Зачем же еще я могу приходить? Думаешь, мне это нравится? - сердито спросил Том.
- Думаю, да.
- Что за чушь!
- Все усилия, потраченные на то, чтобы меня обмануть, будут потрачены впустую, - мягко сообщил Си-О. - Я прекрасно ощущаю все ваши эмоции. У вас меняется вкус кожи, рисунок дыхания, тембр голоса. Рассказать, что ты сейчас чувствуешь?
- Нет! - резко ответил Том. На взгляд Нэлл - излишне резко.
- Тсс, только не убегай. Позволь мне сделать еще один ход. В твоей личности есть часть, которая не охватывается твоим сознанием и не контролируется разумом. Вчера я спровоцировал тебя в том числе и для того, чтобы подействовать на нее. Подумай, что в тебе изменилось за прошедшие сутки? Спроси себя, чего ты на самом деле хочешь?
Том, казалось, на минуту потерял дар речи.
- Будь ты проклят, - прошипел он, наконец. - Какого черта ты все это делаешь?
- Мне интересно с тобой играть, - с непрошибаемым дружелюбием в голосе отозвался Си-О. - Тебе со мной тоже, верно?
На этом лог заканчивался. Том прервал разговор, даже не попрощавшись.

Нэлл сняла шлем. Том сидел на кровати, сцепив пальцы рук на колене, и не сводил с нее пристального взгляда.
- Если я скажу, что думаю, ты не обидишься? - спросила она.
- Я обижусь, если ты НЕ скажешь то, что думаешь.
- Мне кажется, он прав. Тебе нравится ваш поединок, ваше противостояние. Где-то в глубине души, но нравится. Патрон это просек и теперь дразнит тебя. Не ведись.
Том криво усмехнулся.
- Мне не только наше противостояние нравится. Если как следует покопаться в своем подсознании, можно таких зверушек наловить… Тот чувак, что сказал: "Познай самого себя", явно был в теме.
Он глубоко вздохнул и снова взъерошил свои волосы.
- Знаешь, я бы не стала ссориться с Рупертом, - осторожно сказала Нэлл. - По крайней мере, сейчас. Пусть получит свой зонд рядом со звездой Барнарда или куда ты его отправишь, и будет счастлив. Ты, конечно, можешь отказаться, но тебя же самого любопытство замучает. И конфликт с Агентством радости не прибавит. И к патрону - прости, скажу напрямик - как тянуло, так и будет тянуть. Ради чего упираться - чисто из принципа? В конце концов, виртуальный зонд - это действительно хороший способ подарить человечеству сведения о другой планетной системе, не совершив при этом необратимого поступка. Ну а Си-О… если уж захочет поиграть у тебя на нервах, все равно найдет способ это сделать, согласишься ли ты управлять зондом или нет.
Том смотрел на нее, широко открыв глаза.
- Нэлли… - с горестным изумлением проговорил он.
Она вскинула руки ладонями вперед.
- Ты меня не понял! Я тебя не уговариваю. Я приму любое твое решение и все равно буду на твоей стороне. Я просто честно и откровенно выложила все, что об этом думаю.
Том минуту испытующе смотрел на нее, потом улыбнулся.
- Спасибо, - ответил он.

Когда Том ушел к себе, Нэлл снова взялась за статью, но не проработала и часа. Ее не покидало ощущение нелепости происходящего, какой-то абсурдной игры, будто она должна была писать гусиным пером или весь день ходить с зажмуренным глазом. И зачем я это делаю, рассеянно думала она, комментируя схему акустических экспериментов. По инерции? Чтобы сделать приятно Майклу? Чтобы не ссориться с Рупертом? Просто потому, что обещала?
Отрисовав график зависимости коэффициента рассеяния в теле Точки от частоты звуковых колебаний, Нэлл закрыла статью и заглянула в "кейки". Том был "очень занят", но почти все остальные были в наличии и вели оживленную беседу.
- Давай я повторю условие задачи, - говорил Мишель. - Си-О делает с нас копии и забирает их с собой к звездам, так?
- Не совсем, - отозвалась Марика. - Копия - это копия, материальный объект. Вот один железный шар, вот рядом другой, точно такой же. Он забирает с собой Слепки - то есть, грубо говоря, инструкцию о том, как сделать точную копию железного шара из того железа, что найдется на месте.
- Ммм… - аватарка Мишеля пошевелила бровями. - Если честно, не вижу большой разницы. Хорошо, он возьмет с собой что-то, что позволит ему сделать наши копии через сотню лет и за тридцать парсек отсюда.
- Ну да.
- И в чем проблема?
- Нет никакой проблемы. Ты или соглашаешься, или нет.
- Ну, разумеется, я соглашаюсь! - воскликнул он. - Какие еще могут быть варианты?
- Как все просто, - буркнула Линда. - Ты не забыл, что для этого тебе придется пустить в свой мозг инопланетное чудовище?
- Ну и что? - хладнокровно спросил Мишель. - У нас половина экипажа пустила себе в мозг инопланетное чудовище, и, по-моему, еще никто не жаловался.
- Пустить в себя чудовище - это действительно ерунда на фоне всего остального, - спокойно сказал Макс Гринберг. - Задай себе другой вопрос. Для чего тебя берут с собой? Зачем ему твоя копия? Заметь, ты будешь не в виде воспоминания, не в виде рена, а весь целиком со способностью думать, чувствовать и принимать решения.
- Ну и зачем?
- Наш старик уже явно наигрался с болью и страхом, его это больше не заводит. А вот его будущим ученикам, подросткам четвертой стадии, это будет в самый раз. Не хочешь оказаться в положении хомяка, которого добрые родители подарили своему любимому чаду? Типа, чтобы он учился доброте и умению заботиться о других? А потом второго хомяка, третьего хомяка, четвертого хомяка, потому что первого уморили голодом, второго забыли зимой на балконе, а третьего бросили в пруд или поиграли им в футбол? Если у Си-О есть твой Слепок, он может сделать столько твоих копий, сколько ему понадобится. И ты, даже умерев, не перестанешь быть его игрушкой.
На минуту в эфире наступила тишина.
- Мда… картина эпическая, - пробормотал Дэн после паузы. - Сам это придумал или как?
- Или как, - буркнул Макс.
- Я с собой никого не зову, - спокойно произнес Алекс.
- Ты хочешь сказать, все это правда? - изумленно воскликнула Нэлл. - Патрону нужны наши Слепки именно для этого?
- Отчасти, - помолчав, ответил тот. - Конечно, никто не будет играть нами в футбол, но, вполне вероятно, что нас действительно ждет множество жизней. В разных мирах и разных обстоятельствах. Независимых друг от друга, как независимы стебли кустарника, растущие из одного корня. С общей памятью до момента создания Слепка и совсем разным продолжением. И каждая жизнь будет ощущаться как первая и единственная.
- Ну, чистое Колесо Сансары, - пробормотала Марика. - Охренеть.
- А смысл? - спросила Нэлл.
Она чувствовала себя ошарашенной.
- Смысл есть, но я не могу передать его словами, - ответил Алекс.
- И ты на это пойдешь? Зная все это? Все равно согласишься?
- Я уже согласился. Но, повторяю, никого с собой не зову.
- Вот только не надо строить из себя искупительную жертву, - проворчала Марика. - Раз уж ты согласился, я тоже соглашусь. Ничего, не развалимся - почистим карму, научим углеродных детишек состраданию...
- И я соглашусь, - медленно сказал Мишель. - На все воля Аллаха. Правоверным постыдно избегать испытаний.
- Сумасшедший дом, - с чувством прокомментировала Линда.
Нэлл, уже не слушая, откинулась в ложементе, закрыла глаза, соскальзывая в знакомый сияющий хаос. Несколько секунд ожидания - и ее сознание наполнилось чужим вниманием, как сосуд наполняется водой. Снова не потребовалось никаких слов, никаких объяснений - Си-О понял ее вопрос прежде, чем он был задан.
Она почувствовала ответ, но не смогла бы выразить его словами. В нем была печаль и нежность, нежелание с ними расставаться и желание что-то куда-то принести, стальной оттенок неотвратимости и надежда на что-то, что они должны исправить. Необозримо огромный мир был готов открыться перед нею, и это было ни хорошо, ни плохо - точнее, там хватало и хорошего, и плохого.
"Ты не бросишь нас? Не отдашь кому-то еще?" - подумала она, имея в виду тех, кто согласится.
"Нет, не брошу. Вы мои".
"Тогда я тоже согласна".

- Кстати, видел твой ролик, - сказал Алекс. - По-моему, отлично.
- Я два часа на него убила, - призналась Нэлл. - Под конец чувствовала себя шимпанзе с карандашом, неуклюже пытающейся срисовать из азбуки букву А.
- Ну, где-то так оно и было, - улыбнулся Зевелев.
Они сидели в кают-компании, доедая ранний обед; кроме них троих, в зале никого не было.
- Что за ролик? - спросил Том.
- Рен, упражнение на правописание, - пояснила она. - Красный куб на черном фоне. Труднее всего было избавиться от посторонних мыслей. Уму непостижимо, каким мусором набиты наши головы.
- Да, - согласился Алекс. - Очистить свой разум труднее всего.
Он разжал кулак, и с его ладони на стол выкатился черный шар размером чуть больше куриного яйца. Под взглядом Зевелева шар потек, превратился в куб, потом в тетраэдр, потом опять в шар. Поверхность геометрических фигур иногда шла мелкой рябью, но помимо этого фигуры выглядели безупречно.
- Прими мое восхищение, - искренне сказала Нэлл.
- Да ну, брось.
Алекс глубоко вздохнул, на секунду закрыл глаза, посмотрел на шар - и тот превратился в диковинный цветок на короткой черной ножке.
- Предполагалось, что это будет роза, - сказал он и протянул цветок Нэлл.
Она осторожно взяла игрушку двумя пальцами, опасаясь повредить - но стебель был упругим, плотным и живым, как будто она держала в руках инопланетного кузнечика. Лепестки выглядели изящными и бархатно-нежными, покрытыми тончайшими короткими волосками.
- Будь я скульптором, я бы удавилась от зависти, - пробормотала она и покосилась на Тома.
Тот сидел, откинувшись на стуле, и разглядывал цветок взглядом энтомолога, наблюдающего за скорпионами. Нэлл чувствовала в нем… нет, не ревность, но что-то похожее - странную голодную тоску, ненавидящую саму себя.
- На, посмотри, - неожиданно для себя сказала она и протянула ему углеродную игрушку.
Том машинально взял цветок.
- Удерживать усилие тоже трудно, - произнес Алекс, поворачиваясь к Нэлл. - Чтобы надолго сохранять форму, надо делать ее из алмаза, как Дэнову пешку. Но я этого еще не умею.
- Алмазная роза? Представляю себе физиономии земных ювелиров, - улыбнулась Нэлл.
Том сделал движение, и они обернулись к нему. Углеродный цветок оплывал и таял в его руке, стекал в ладонь плотной черной каплей. Капля шевелилась, выпускала из себя короткие щупальца-ложноножки, ощупывала его руку. Том перевернул ладонь, явно рассчитывая, что она стечет на стол, но вместо этого она стала растекаться по его руке, оплетая пальцы, на глазах превращаясь в толстую черную перчатку.
- Алекс, - резко сказал Том. - Убери ЭТО.
Зевелев удивленно раскрыл глаза.
- Вау, - воскликнул он. - Первый раз такое вижу. Ты ему нравишься.
- Алекс!!!
- Спокойно, капитан. Сейчас.
Русский пристально посмотрел на каплю. Несколько секунд ничего не происходило, а потом она мягко стекла с томовой ладони на стол, превратилась в толстого черного червяка и скользнула обратно к Зевелеву.
Том яростно растер ладонь.

После обеда Нэлл снова села за статью и проработала до глубокого вечера. Пару раз она выбиралась в "кейки" перекинуться парой слов с Дэном и Марикой, но у тех хватало своей работы, поэтому толком поговорить не получилось. Том был "очень занят", и Нэлл не решалась его беспокоить.
Она думала о принятом решении и не знала, надо ли о нем говорить. С одной стороны, это решение не имело отношения к их реальности - все, что должно было произойти, произойдет через сотню лет и совсем не с ними, произойдет тогда, когда они - экипаж Юноны - давно будут мертвы. С другой стороны, в их внутренней, психологической реальности это отдаленное будущее было совсем рядом - на расстоянии всего нескольких недель. Она - копия Нэлл - будет иметь ту же память и то же самоощущение, она точно так же будет помнить этот обед и эти размышления, будет точно так же любить Элли и скучать по ней… Си-О утверждал, что она и ее копия вообще ничем не будут друг от друга отличаться. Еще одна Нэлл Сэджворт, только в другом месте и в других обстоятельствах.
И в этих обстоятельствах не будет Тома.
Эта мысль была холодным озером, ледяным озером со свинцовой водой и серыми льдинами, на берегу которого она стояла. Ее копии предстояло войти в это озеро и жить в нем глубоководной рыбой. Том не отдаст свой Слепок и не будет воссоздан там, у Координационного центра Хозяев. Том останется здесь, в этой реальности, которая для той, другой Нэлл Сэджворт, будет только памятью. И если впереди ее ждет несколько жизней, ни в одной из них не будет Тома. Как не будет Элли.
Я легко могла бы надавить на него, чтобы он тоже согласился, с тоской думала Нэлл. Но это означало бы предать его. Такие решения нельзя принимать ради другого человека, кем бы он ни был, их можно принимать только ради своего разума и своей души. И как ни жаль себя, лучше сотню раз прожить жизнь без Тома, чем ту же сотню раз знать, что он рядом, но несвободен и несчастлив.

Она долго тянула с ужином, надеясь, что Том проявится и позовет ее, но его аватарка оставалась тусклой. Наконец, она надиктовала ему отложенное сообщение: "Пойду поем, стучись, когда будет время" и отправилась в кают-компанию одна, не забыв прихватить с собой виртуальный шлем. Его ответ застал ее уже в коридоре.
- Нэлли, ты подождешь меня? Мне еще буквально семь минут.
- Конечно, подожду, не торопись.
В кают-компании было пусто. Нэлл взяла контейнер с ужином, села за столик и надела шлем, надеясь, так или иначе, скоротать время. И обнаружила на панели "кейки" ссылку на видеофайл, которой несколько минут назад еще не было. Ссылку от Тома.
С первых же секунд ролика у нее закружилась голова. Зрелище было пугающе реальным. Она словно летела над огненной равниной под тусклыми темно-багровыми небесами. Снизу ворочалось, булькало, растекалось красное по темно-вишневому, угасающему. То тут, то там змеились добела раскаленные трещины, из них в небо били фонтаны желтого огня и рассыпались алые искры. От низкого утробного грохота закладывало уши.
Нэлл повертела головой. Видео охватывало полный телесный угол, будто снятое высококачественной цилиндрической камерой. Позади угадывалась пологая горная гряда - черный силуэт на темно-оранжевом фоне. Впереди лежала равнина, залитая лавой. Дымка скрадывала расстояния, размывала горизонт.
- Что это? - потрясенно пробормотала она.
- Это Гефест. Самая внутренняя планета системы Барнарда, - ответил голос Тома. - Ночная сторона.
Нэлл сняла шлем. Том стоял у столика, держа в руках контейнер с ужином. Глаза его горели.
- Такое не снять Ио-Орбитером, - пробормотала она.
- Нет, не снять, - согласился капитан, садясь рядом. - Это бонус. За то, что я хороший парень и проглотил наживку.
- Выглядит потрясающе, Том, - искренне сказала Нэлл. - Просто потрясающе.
Он покосился на нее.
- Мне удалось тебя удивить?
- Еще как. Полный эффект присутствия. Аж дух захватывает…
- А я думал, ты и не такое видела.
Он явно старался сдерживаться, но столь же явно был страшно взвинчен.
- Не такое - видела. А такого - не видела, - примиряющее сказала Нэлл и ласково коснулась его руки. Том едва заметно вздрогнул. - Патрон снова тебя дразнил, да?
- Дразнил? О, нет, сегодня он был очень мил и говорил только по делу.
Полминуты Том молчал, сосредоточенно жуя, потом добавил:
- Просто я чувствую себя бедуином, который всю жизнь просидел в своей Сахаре, а потом увидел Ниагарский водопад.
Нэлл улыбнулась.
- Да, я понимаю, о чем ты. Поначалу просто захлебываешься…
Они помолчали.
- Руперт знает? - спросила Нэлл.
- Да, я отправил им полный отчет. Уточненные орбитальные параметры Гефеста, результаты виртуальной съемки с расстояния в полтора миллиона километров, данные о магнитосфере и ионосферном "хвосте". И бонус тоже отправил. Пусть полюбуются.
- А что дальше? Клементина?
Клементиной называли вторую планету в системе Барнарда.
- О чем ты говоришь, Нэлли? Я как минимум две недели буду ковыряться с одним Гефестом. Завтра мы опустим виртуальную орбиту до пятисот километров, и я начну делать съемку с высоким разрешением. Плюс радарные измерения, плюс изучение верхней атмосферы, плюс эффекты взаимодействия магнитосфер Гефеста и звезды Барнарда, плюс еще список до пола. Хорошо еще, если в две недели уложусь.
Том глубоко вздохнул и потер ладонями лицо.
- Устал как собака, но ведь все равно не засну.
- Пошли в спортотсек, отмотаем десятку. Есть и другие варианты.
- Другие варианты мне нравятся гораздо больше, - улыбнулся он.

Подобно многим другим красным карликам, звезда Барнарда не имела рядом с собой массивных планет, поэтому долго считалась одиночной. Первая ее планета - Гефест - была открыта только в 2031 году. Почти сразу же были обнаружены Клементина и Персефона, и только во второй половине века их список расширился до четырех, включив в себя маленький Адонис.
Самой интересной из этой четверки была, конечно, Клементина. Она вращалась на расстоянии чуть более 3 миллионов километров от звезды, почти посередине обитаемой зоны, причем ее орбитальный эксцентриситет был близок к 0,1. Постоянно уточняющиеся оценки массы (сначала 2 массы Земли, потом, после открытия Адониса, эта величина была снижена до 1.6-1.7) открывали простор для спекуляций о ее возможной обитаемости. Однако первые же спектры Клементины, полученные космической обсерваторией им. Хокинга, показали, помимо водяного пара, обилие соединений серы, угарный газ и почти полное отсутствие кислорода, что разом остудило горячие головы. Судя по спектрам, полученным при разных значениях фазового угла, Клементина постоянно была окутана густыми облаками, чем-то напоминающими венерианские. Облака имели отчетливый желтовато-бежевый оттенок, вызванный примесью соединений серы. Что скрывалось под этими облаками, никто не знал. В зависимости от возможной глубины атмосферы оценки температуры поверхности колебались от 300 до 800 Кельвинов.
Скорее всего, это одна из вариаций на тему Венеры, думала Нэлл. Что бы там ни говорила Марика, все, что их ждет - это древние осыпающиеся горы, прорезанные ущельями и каналами, промытыми расплавленной серой, возможно - десяток-другой щитовых вулканов и бесконечные поля песчаных дюн. Максимум, на что можно рассчитывать - на несколько пересыхающих озер из концентрированной серной кислоты. И то, если глубина подоблачной атмосферы не превышает 20 километров.

Это произошло за завтраком - Марика влетела в кают-компанию и сразу клещом вцепилась в Тома.
- Ты выбрал звезду Барнарда и начал с Гефеста?! Это что, такой изощренный мазохизм?
Том удивленно поднял брови.
- Я начал с внутренней планеты. Мог бы начать с внешней. Есть разница, откуда начинать?
Марика посмотрела на него круглыми глазами.
- Ты что, никогда не слышал о Клементине?
- Я слышал о Клементине. Я много о чем слышал.
- Это невероятно! - воскликнула Марика, повернувшись к Нэлл. - Он слышал о Клементине, и ему пофигу!
- А почему ему должно быть не пофигу? - удивилась Нэлл. - Это ведь что-то вроде Венеры, если я ничего не путаю. Гефест и то интереснее.
- Значит, вы не читали Кеннета и Роджерса? - спросила Марика и начала загибать пальцы. - Во-первых, она делает один оборот за двое с половиной суток, а не за 243. Во-вторых, у нее сильное магнитное поле. В-третьих, у нее совсем другой состав атмосферы. Ну и в главных, этот состав атмосферы при термодинамическом равновесии невозможен. Под облаками происходят какие-то сильно неравновесные процессы, и мы не знаем, какие.
- Они везде происходят, Марика. На Земле, на Юпитере, на Сатурне. Фосфина в атмосфере Юпитера вообще быть не должно, а он там есть. И неона в десять раз меньше, чем должно быть. Куда он делся? Так что твоя Клементина - не исключение, - спокойно ответил капитан.
Биолог посмотрела на Тома и скорчила несчастную мордочку.
- Том! Ну, пожалуйста! Сделай мне подарок! Покажи мне Клементину с высоты птичьего полета. Это была голубая мечта моего детства! Мне еще старший брат про нее рассказывал…
- С высоты птичьего полета Ио-Орбитер не снимет.
- Ты же снял Гефест.
- Это был бонус, - криво усмехнувшись, ответил Том. - Подарок от фирмы, так сказать. Я не могу рассчитывать на второй такой же.
- Ты шутишь? Патрон тебе что угодно покажет, только попроси.
- А тебе не покажет?
Марика глубоко вздохнула.
- Может, и мне покажет, - сказала она, понизив голос. - Но только здесь, а не там, - и она постучала пальцем себе по лбу. - И этого, кроме меня, никто не увидит. А то, что увидишь ты - увидят все. Кеннет, Роджерс, Ольский, Ву…
- Ты думаешь, эти фильмы выложат в свободный доступ? - возразила Нэлл. - Что-то я сильно сомневаюсь.
- Рано или поздно выложат, никуда не денутся, - отозвалась Марика.
Они помолчали.
- Ладно, - сказал Том, глядя в тарелку. - Я попробую. Но ничего не обещаю.

Прошло еще три часа, которые Нэлл провела как на иголках. Как ни странно, волнение Марики передалось и ей - а может, в глубине души она уже знала ответ. Она нехотя ковырялась со статьей, каждые десять-пятнадцать минут поглядывая в "кейки" на статус Тома, и против воли гадала, что же они увидят под коричневыми облаками Клементины.
Наконец, в наушнике звякнул вызов.
- Дамы, время вынуть кролика из шляпы, - произнес Том. - Надеюсь, Париж стоил мессы.
"О чем это он?" - мелькнула в голове мысль и тут же пропала, потому что на панели "кейки" появилась новая ссылка.
На первых секундах ролика зрительное поле было затянуто желтовато-оранжевой мглой, будто закатное солнце светило сквозь туман. Потом туман пополз клочьями, начал рассеиваться - и вдруг внизу Нэлл увидела бескрайнюю холмистую равнину, покрытую… она даже не поняла, чем. Псевдозонд падал вниз, быстро удаляясь от нижней кромки облаков.
То, что приближалось к ним с каждой секундой, больше всего напоминало кусок сыра. Огромный кусок сыра от горизонта до горизонта. Освещенная рассеянным янтарным светом, поверхность планеты была изъедена округлыми кавернами, пещерами, ямами, ходами самых разных размеров и очертаний. Радиус самых крупных каверн, наверно, превышал километр, количество мелких не поддавалось никакому счету.
Псевдозонд замедлил падение и поплыл над странной субстанцией, точно следуя повышениям и понижениям рельефа. Отсюда загадочный "сыр" уже не выглядел однородным. Его слагала плотно спрессованная масса, состоявшая, казалось, из множества полупрозрачных трубок, склеенных друг с другом пушистой бахромой.
- Коралловый риф, - потрясенно пробормотала Марика.
- Скорее, кусок сыра с точки зрения амебы, - отозвалась Нэлл.
Псевдозонд плавно скользнул в одну из каверн и, приблизившись к ее стенке, снова начал медленно падать вниз. Трубчатые существа, слагающие собой "риф", были огромны, как секвойи, хотя выглядели скорее как грибы. В их толще мелькали то лохматые белесые пузыри с непонятным, но явно неаппетитным содержимым, то проворные змееподобные тени, то багровые венчики, напоминающие то ли цветы, то ли широко разинутые пасти. Между колоннообразных тел "деревьев" мельтешило что-то совсем мелкое, размером, наверно, не больше собаки.
- Лес, - сказала Нэлл.
- Похоже на то, - согласилась Марика.
Псевдозонд продолжал опускаться, погружаясь в толщу странного биоценоза. Здесь было сумрачно, но не совсем темно. Огромные гладкие "стволы" сочились неживым зеленоватым светом, то тут, то там мелькали то синие, то пурпурные, то пронзительно розовые фонари местных "цветов". К гладкой поверхности "колонн" лепилось все больше и больше посторонних тварей (растений? животных? грибов? бактериальных колоний?) В наушниках то ухало, то скрежетало, то причмокивало.
- Господи, помилуй, - простонала Марика. - У меня не осталось цензурных слов.
- Нравится? - спросил Том.
- Вторая Венера, да? Гефест и тот интереснее?
- Не ворчи, - буркнула Нэлл.
- Не могу, - ответила Марика.
Мимо них плавно пролетел мохнатый ковер овальной формы, зацепился за лохматый бурдюк и начал явно его высасывать. Бурдюк затрепыхался, истекая вязкой слизью. Нэлл поспешно отвернулась.
- Это уже почти конец, - сказал Том. - Осталось три минуты.
Стволы уходили вниз, в сгущающийся туман. Воздух слегка колебался, будто от жара. Снизу что-то протяжно вздохнуло, и черная паутина, натянутая между "стволами", затрепетала, как от порыва ветра. Наконец, изображение затянула густая муть, и ролик прервался.
Нэлл тут же запустила видео по второму разу.
- Господи, Боже мой, - потрясенно пробормотала Марика. - Как только они это увидят, их же всех кондратий хватит. Том, тебя порвут на запчасти, на тысячу маленьких медвежат. Какой, к хреновой матери, Юпитер, когда тут такое?
- Марика, я тебя прошу, говори по-английски, - пробурчала Нэлл. Ее тоже слегка трясло.
- А я как говорю?
- Я уже половину слов не понимаю.
- Ну, а что ты хочешь от женщины в шоковом состоянии?
На зрительном поле снова растаяли последние клочья тумана, и внизу открылся необозримый, причудливый, бесконечно чужой лес.
- Кстати, вот и еще одно заблуждение рассеялось, - сказала Нэлл. - То, что развитая биосфера обязательно продуцирует кислородную атмосферу.
- Такугава сделает себе сеппуку, - пробормотала Марика.
- Если узнает, - заметил Том.
Аватарка биолога стала картинно рвать на себе волосы.
- Кстати. Можно найти оригинальный рен и посмотреть, что из него еще можно вытащить. Там же наверняка не только видео, - сказала Нэлл.
- Точно! Ты гений! - воскликнула Марика и ушла в режим "очень занята".
На минуту в эфире наступила тишина.
- Что-то я чувствую себя бутлегером, подарившим индейскому племени ящик виски, - глубоко вздохнув, пробормотал Том.

Через полчаса они сидели в кают-компании и кушали рагу с грибами.
- Чем же ты заплатил ему за это кино? - спросила Линда.
Том помедлил с ответом, и Нэлл сразу насторожилась.
- Пока не знаю, - ответил он. - Возможно, свободой.
- Он что, раскрутил тебя на коннектор?!
- Нет. Пока нет. Насколько я понял, для этого ему нужно мое формальное согласие, а я его не давал.
Том задумчиво посмотрел на свои ладони.
- Но он и без коннектора неплохо справляется, - сказал он после паузы.
Линда подалась вперед.
- Так он касался тебя? Держал за руки?
Том кивнул.
- Долго?
- Пару часов. Виртуальный Ио-Орбитер оказался явно не приспособлен для порхания в атмосфере, и он предложил мне управлять зондом напрямую, через капли.
- Значит, еще сутки, - кивнула Линда. - Максимум двое.
- И что произойдет? - спросила Нэлл.
- И мы простимся с Томом Россом.
- Что за чушь? Почему?!
- Линда имеет в виду, что я скажу "да" и стану одним из вас, - пояснил Том. - Я прав?
Линда кивнула и опустила глаза.
- Я не знаю, как Си-О это делает, но факт остается фактом. Если он касается любого из нас, через сутки-двое у того едет крыша, и ему начинает казаться, что разрешить забраться щупальцами себе в мозг - это отличная идея. Марика погладила углеродную крысу, Дэн поиграл в шахматы, про себя, - она посмотрела на Нэлл, - ты и сама все помнишь. Даже у Алекса поначалу хватило ума выскочить в коридор.
Том молчал, в задумчивости разглядывая Линду.
- Сутки-двое, - произнес он, наконец. - Ну а если прошло больше двух суток, а я не поддался?
- Поддашься, - буркнула Линда. - Куда ты денешься.
- Я говорю не о будущем, а о настоящем. О том, что прошло УЖЕ больше двух суток.
Линда, прищурившись, посмотрела на него.
- Так это у тебя не первый раз?
- Не первый.
- Я бы хотела думать, что у тебя резистентность к его влиянию, но боюсь, что ты уже плывешь, Том.
- Я знаю, - ответил тот.
Нэлл уже открыла было рот, чтобы возразить… но вспомнила угольно-черный ложемент и сладостно-томительное ощущение в собственных ладонях, тоскующих по углеродным каплям.
- Нет, все-таки не сходится, - сказала она после паузы. - Если бы все было так просто, что мешало патрону проделать это с каждым, например, во сне, а через пару дней забрать всех?
Линда пожала плечами.
- Я даже не пытаюсь понять его побудительные мотивы. Может быть, ему в лоб неинтересно. Может быть, ему нравится смотреть, как мы трепыхаемся и пытаемся сопротивляться. Может быть, он хочет, чтобы у нас была иллюзия свободы выбора. Или это не иллюзия, а тест на приручаемость. А скорее всего, причина вообще лежит вне сферы наших понятий.
Том поднял голову и так пристально посмотрел Нэлл в глаза, как будто надеялся прочитать там ответ.

Вернувшись в каюту, Нэлл открыла было статью, но через минуту снова ее закрыла. А потом включила визор на запись.
- Привет, Майкл. Мне жаль тебя огорчать, но я беру тайм-аут. Тратить сейчас время на наши статьи - это брать квадратный корень из двух на серваке "Метасферы". Я лучше покопаюсь в библиотеке и попробую уяснить себе хоть малую часть. Обещаю - потом я непременно вернусь к нашей работе.
Нэлл остановила запись и задумалась. Надо ли говорить более определенно? Если Бейкер в курсе происходящего, он и так догадается, что она имеет в виду, а если не в курсе, то и незачем его будоражить. Руперт, если он не полный идиот, не станет на него давить. Особенно получив видео с Гефеста и Клементины.
Отправив письмо, Нэлл закрыла глаза и привычным усилием соскользнула в чужой разум, прямо в бездонную внимательную темноту. Клементина, подумала она. Пожалуйста, покажи мне Клементину.
И словно упала в плотный многоцветный мир.
Она снова летела сквозь облака, подсвеченные знакомым светом звезды Барнарда, но теперь янтарная дымка, заволакивающая все вокруг, имела богатую гамму вкуса. Нэлл чувствовала вкус воды и серной кислоты, привкус полисульфидов, привкус элементарной серы, еще какие-то оттенки вкуса, которым не было названия… Потом дымка знакомо поползла клочьями и рассеялась, открыв взгляду…
Концентрированное, едкое знание переполнило ее Я, и это было хуже внезапного удара в лицо. Голова словно взорвалась безумием и болью, и Нэлл отчаянным усилием рванулась из рена назад, в темноту и тишину. Сердце колотилось, как безумное, в висках стучала кровь.
Сквозь сознание прошла мягкая волна покоя, стирающая боль.
"Не торопись. Давай еще раз, только медленно".
"Да".
Время будто остановилось. Нэлл снова увидела перед собой последние клочья тумана и Лес внизу, а вверху - удаляющийся полог облаков. Сосредоточившись на том, что было рядом, она просмаковала вкус воздуха - азот, аргон, угарный газ, немного сероводорода, немного воды, тепло и влажно, пахнет спорами… как от огня, отдернувшись от знания, какими именно спорами пахнет. Потом, поколебавшись, все-таки коснулась этого знания сознанием (ей почудилась цепкая сеть гибких нитей с колючими огурцами плодовых тел, длинный сегментированный шланг с ярко-розовым цветком-пастью на конце и что-то вроде пупырчатого нароста, сосущего сок гигантской "секвойи").
"Хорошо".
Нэлл соскользнула "вперед-и-вниз" (вперед по времени, вниз по траектории "зонда"), оказавшись над самыми кронами "секвой". Она постаралась ощутить Лес весь целиком, как единый объект, не вникая в детали его строения, и поняла, что он простирается на сотни километров во все стороны. Там, внизу, у его подножия, из рыхлого грунта, прошитого корнями и грибницами, норами и норками, ручьями и следами газовых выбросов, вверх сочились углекислый газ, метан и сероводород, и мириады бактерий, дыша углекислотой и сульфатами, связывали их в органическое вещество. Отсюда вверх угодили многометровые стволы "секвой", поднимая своих симбионтов к свету, сюда возвращались трупы погибших на верхних ярусах.
Надеюсь, Марика сумеет во всем этом разобраться, не превратив свои мозги во фруктовое пюре, подумала Нэлл.
Вдруг она ощутила рядом чье-то присутствие, совсем непохожее на сияющую бездну Си-О. К ней осторожно приблизилось чье-то дружелюбное, но совсем несложное сознание и вроде как понюхало. Она ощутила вопрос и готовность тут же ускользнуть в темноту, если что-то пойдет не так. "Можно к тебе?" - без слов спросило существо.
У существа был знакомый ментальный запах. Где-то они с Нэлл уже встречались. Во сне? Или наяву? Нэлл вспомнилось, как она бежала на четырех лапах по извилистому темному лабиринту и везде искала своих… и тут ее осенило.
"Магда?"
Это слово было существу хорошо знакомо. Оно означало: "Иди сюда, тут есть вкусная еда". Иногда это значило: "Иди сюда, я почешу тебя за ушками". Существу нравилось это слово, и оно, уже не колеблясь, подошло еще ближе.
Нэлл с усилием разомкнула глаза, возвращаясь в реальность. На ее коленях лежала большая угольно-черная крыса и явно ждала, что ее погладят.
- Магда, - ласково сказала Нэлл и погладила зверя по бархатной спинке. - Магда.

Через полчаса Нэлл надела виртуальный шлем и отправила вызов Марике.
- Ты не потеряла свою зверюгу? - спросила она. - Если что, она у меня.
Магда лежала у нее на коленях, прикрыв круглые черные глазки, и явно балдела. Нэлл то осторожно почесывала ей пушистые щечки, то перебирала шерстку на загривке, то гладила шелковистую спину. Она прекрасно чувствовала, где именно крыса желает быть поглаженной и почесанной - их контакт сохранялся, несмотря на то, что Нэлл давно вернулась в реальность.
- Она тебе не мешает? - откликнулась Марика. - Я могу позвать ее обратно.
- Нет, мы прекрасно проводим время.
Марика хмыкнула.
- Кстати, ты нашла рен, посвященный Клементине? - спросила Нэлл.
- Нашла, - вздохнула биолог. - Их там три штуки. Мозги как в бетономешалке побывали.
- Аналогично, - ответила Нэлл. - Может, нам стоит подумать над их переводом?
- В смысле?
- Над способом представить их в удобном для человеческого восприятия виде. Чтобы на Земле тоже могли с ними ознакомиться.
- Ты о переносе информации с 3D-видео на глиняные таблички? - усмехнулась Марика.
- Ну, типа того.
- Так псевдозонд Тома, вроде, для этого и предназначен.
- Как оказалось - нет. Это ж виртуальная копия Ио-Орбитера. Для исследования планет с орбиты он подходит, для парения в атмосфере - нет.
- А как же ролик про Клементину? - удивленно спросила Марика, но через несколько секунд довольно хмыкнула. - А.
- Что "А"?
- Теперь понятно.
- И что тебе понятно?
- Это была ловушка для нашего капитана. Патрону очень нужен Том.
Нэлл вспомнила слова Линды за обедом и нахмурилась.
- Не слишком-то это честно с его стороны, ты не находишь?
- Чепуха! Если бы Том сам этого не хотел, патрон бы его не трогал. Мелиссу он не трогает.
- Все равно нечестно, - буркнула Нэлл.
Легко поступать правильно, не имея соблазнов, думала она, рассеянно поглаживая Магду и глядя на сияющий цветок лотоса на постере. Легко сказать себе, что нет никакой надежды, если видишь в глазах холодное и твердое "нет". Но смотреть, как Си-О снова и снова аккуратно нажимает на слабые места Тома, и видеть, как того с каждым днем затягивает все глубже, видеть и все равно не знать, чем все закончится - испытание не для слабонервных.
- Ладно, - сказала Марика. - Сейчас еще немного отдохну, и подумаю, что можно сделать с реном про Клементину. Ты тоже подумай, ОК?
- Ага. Договорились.

Ей снился сон - а может, это был и не сон вовсе, а обрывок чужой памяти. Она летела, исполненная сосредоточенной решимости отыскать и уничтожить Фага - cовершенное существо с цветозапахом тантала и ванадия, титана и хрома, сияющее яростным голубым огнем. Мысль о предстоящем убийстве была и тревожной, и необыкновенно притягательной. Оно сулило новый опыт и, кроме того, было оправдано необходимостью. Фага НУЖНО было уничтожить.
Она заметила колючее голубое сияние издалека и ощутила холодное наслаждение - наслаждение пули, летящей в цель. Фаг не ускользал и не пытался скрыться. Она знала, что теперь, когда больше ни одна Станция не примет его Слепок, его достаточно просто разрушить - надо лишь разорвать связи, делающие его единым целым. Только разрушить, и больше ничего - но она захотела его почувствовать. Изучить, отыскать его слабые места, подчинить себе, как она подчиняла других, а если не выйдет, ощутить его разрушение изнутри. И она приказала ему открыть свой разум.
Это было ошибкой, едва не стоившей ей жизни. Фаг с готовностью развернул коннектор, связывая их разумы в единое целое. И ударил - едкой, ледяной, концентрированной, изощренной ненавистью, на какое-то время почти парализовавшей ее сознание. Эта ненависть проникла во все уголки ее души, отозвавшись в ней бессилием и невыносимой болью. Эта ненависть навсегда отравила бы любые ее Искры, если бы она не достигла уже шестой стадии и не потеряла способность их создавать. Эта ненависть вызвала к ней навязчивое стремление к саморазрушению, такое сильное, что она едва ему не последовала.
И все-таки она удержала контроль. Она скользнула своим разумом в разум Фага, отыскивая в нем хоть какую-то слабость - но ничего не нашла. Он не боялся боли и не ведал страха. В его памяти не было ни любви и доверия детеныша к своей матери, ни радостной готовности подчиниться Королеве улья, ни даже стремления организовать мир в соответствии с Планом. Это существо действительно было совершенно - совершенно в своем стремлении убивать.
Разрывая контакт, она чувствовала себя побежденной. Никакого удовольствия, одна только необходимость. И она ударила Фага мощным сгустком энергии, разрушая связи между его атомами и сами атомы, превращая его в стремительно расширяющееся облако раскаленной плазмы…

Нэлл пришла в себя с лицом, мокрым от слез. Ее душа была переполнена ледяной тоской и ощущением собственной никчемности. Не имело никакого смысла цепляться за жизнь, не было смысла в самой жизни. Они все - только случайная пляска атомов, мерзкая копошащаяся плесень в холодном и враждебном мире.
Она открыла глаза и посмотрела в потолок. Отвращение к себе было конкретным до тошноты - и вместе с тем у него не было никакой разумной причины.
Это все сон, подумала она. Ядовитый сон, морок, призванный раздавить и уничтожить. Металлическая тварь когда-то ранила и отравила патрона, а теперь частица этого яда досталась и мне.
Нэлл снова закрыла глаза, колеблясь на лезвии между "я" и "не я" - и будто упала в озеро густого и теплого света, ласкового, как мамины руки. Несколько минут она просто бездумно отогревалась в этом тепле, чувствуя, как вытекает из раны незримый яд, как тают ледяные иглы, впившиеся в сердце, а потом спросила у того, кто был рядом и смотрел на нее изнутри ее разума:
"Учитель, а что это была за тварь, которую ты убил?"
"Фаг, воин-убийца", - услышала она и ощутила - моментальным снимком - цитадель размером с планету, огромный муравейник, подчиненный неумолимой воле и холодному разуму, правящему теми, у кого разума не было вовсе.
"Эта раса не терпит конкурентов и не любит ни с кем договариваться, - полумыслями, полуобразами рассказывал Си-О. - Мы не трогали их, пока они оставались в границах своей планетной системы. Но потом они создали Фагов, совершенных воинов, которые сумели воспользоваться "Станциями" и разослали себя по всем направлениям. Они разрушили несколько колоний и нанесли большой ущерб сразу нескольким расам, очень многих убили… Даже мы не сразу смогли их остановить".
"Но смогли? Фагов больше нет?"
"Рядом с Солнцем - нет, Нэлл".
Дальше слов не было, была полуявь-полусон. Муравейник, разделенный на враждующие кланы, окруженный мертвой бездной межзвездного пространства. Лютая энергия разрушения, направленная вовнутрь. Фаги, ставшие проклятием своих создателей. Никакой внешний враг не мог бы причинить больше вреда этим тварям, чем они сами.
"И они, конечно, так и не поняли, что было истинной причиной междоусобиц, да?"
"Так и не поняли", - ответил Си-О, и Нэлл показалось, что он улыбается.

Она проснулась среди ночи от настойчивого звяканья. Кто-то вызывал ее через "кейки".
- Да, - хриплым со сна голосом ответила она.
- Нэлли. Это правда, что ты согласилась отдать Си-О свой Слепок? - ровно спросил Том.
Нэлл резко села на кровати.
- Кто тебе сказал?
- Правда или нет?
- Правда. Но откуда?..
- Почему ты мне ничего не сказала?
Она глубоко вздохнула.
- Я не хотела, чтобы это влияло на твой выбор. Чтобы это хоть как-то давило на тебя. Том…
Он молчал.
- Том, это только копия.
Он молчал.
- Том, пожалуйста!
- Это не только копия, Нэлли, - тихо ответил он. - Это еще одна жизнь. Множество жизней.
- Но не с нами.
- С нами.
- С другими нами.
- Да, с другими нами. Но разве это важно? Ты не хочешь, чтобы там, в этих жизнях, мы были вместе?
- О Боже, Том! Конечно, хочу! Очень хочу! Но я не хочу, чтобы ты делал это ради меня! Понимаешь? Я не хочу, чтобы ты потом жалел. Такие решения нельзя принимать ради другого человека, только ради себя!
- Я понял, Нэлли, - ласково сказал он. - Ладно, все хорошо. Ложись спать.
- А ты?
- И я сейчас лягу.
- Правда?
- Правда.
- Ты не расскажешь, кто тебе сказал?
- Да твой патрон и сказал.
Нэлл почувствовала себя так, будто ей отвесили пощечину.
- Ну, это уж слишком! Зачем ты его слушал? Это нечестно!
- Да нет, все честно, Нэлли. Я сам его спросил. Спи.
И Том отключился.
Нэлл откинула голову на подушку и уставилась на дверь, обведенную зеленоватой габаритной линией. Сердце колотилось, сна не было ни в одном глазу. В груди медленно разгорался знакомый электрический жар. Что-то должно было вот-вот произойти. Что-то очень важное.
Не зажигая света, Нэлл расстегнула спальник, нашарила ногами тапочки и вышла в пустой тускло освещенный коридор. Ее начинало трясти от волнения. Ту вселенную, что лежала по ту сторону реальности и обычно ощущалась лишь как тихий шелест гальки на морском берегу, теперь переполняла торжествующая радость.
"Ты все-таки добрался до него, да? - подумала Нэлл, ускоряя шаг. - Ты все-таки добрался до него!"
Ответ был без слов - но он накрыл ее с головой, как трехметровая волна. В нем были наслаждение и нежность, хищное ликование кота, погружающего когти в мышь и радостное предвкушение человека, открывающего новую интересную книгу, и еще что-то, чему Нэлл не могла найти ни слов, ни аналогий. На секунду она задохнулась, захлебнувшись чужими эмоциями, а потом рванула по коридору со всех ног.
Дверь в каюту запросто могла не открыться, но она послушно отъехала в сторону, едва Нэлл коснулась рукой сенсора. Том, закрыв глаза, лежал в ложементе, его шею черным шарфом обнимала углеродная капля, несколько нитей уходило под волосы. Лицо капитана было спокойно, руки расслабленно лежали на подлокотниках.
Нэлл на цыпочках подошла к ложементу и накрыла его ладонь своей.
- Том, - тихо сказала она.
Он не шевельнулся и ничего не ответил. Очевидно, он уже не воспринимал реальность.

Вернувшись к себе, Нэлл надела виртуальный шлем и отправила вызов Максу Гринбергу, сегодняшнему дежурному по станции.
- Миссис Сэджворт? - немедленно откликнулся он.
- Да, это я. Макс, Том в "море", - с усилием сказала она. - Уже примерно полчаса.
- Да, я знаю. Он предупредил меня, - спокойно ответил тот.
- Предупредил?
"А меня нет", - подумала она.
- Вас это удивляет?
- Нет. Не знаю, - она глубоко вздохнула.
- Нервничаете? - вдруг спросил Макс.
- Мм.. Просто как-то оно неожиданно случилось.
- Единственный способ не проиграть дьяволу - это не играть с ним вовсе, - сообщил Гринберг после паузы.
Нэлл глубоко вздохнула.
- Да ладно, Макс, не преувеличивай. Си-О - не дьявол. Он, конечно, очень хитрый и коварный тип, но не злонамеренный. И Тому он ничего плохого не сделает.
- Не заводитесь, миссис Сэджворт, - насмешливо ответил тот. - Я с Вами не спорю. Я даже готов признать, что он хорошо к нам относится. Гораздо лучше, чем отнеслись бы другие твари его расы.
- Тогда к чему было это сравнение?
- К тому, что людям играть с Отшельниками - это все равно, что ребенку садиться за карточный стол против опытного шулера. Вы заметили, Нэлл? Он сделал нас меньше, чем за месяц. Купил с потрохами, приручил… заставил полюбить себя, - последние слова Макс произнес с явной горечью.
- Ну, не всех, - возразила она.
- Да, не всех, но это лишь вопрос времени. И усилий с его стороны. А потом он уйдет в свои голубые дали, забрав все, что ему было от нас нужно, а мы останемся смотреть ему вслед и безнадежно ждать того, что никогда больше не произойдет.
Нэлл растерялась.
- И ты тоже? Будешь смотреть ему вслед и ждать?..
- Да причем тут вообще я? - с досадой спросил Гринберг.
Не тупи, подруга. Он же говорит об Алексе, подумала Нэлл.
И не нашлась, что ответить.

Утром ее выдрало из сна острое ощущение дежа вю. Она снова лежала на кровати, в наушнике снова звякало. На миг ей показалось, что все, случившееся этой ночью, было сном, и что сейчас она услышит голос Тома - однако это был не Том.
- Ну, вот и все, - без выражения сказала Марика. - Патрон закончил линьку.
- И что? - широко зевнув, спросила Нэлл.
- Ничего. Больше его здесь ничего не держит. Еще день-два - и он двинет к своей "Станции" и дальше, куда он там собирался.
Сердце Нэлл будто медленно сжала ледяная рука.
- Как день-два? Я думала…
И правда - о чем она думала? Он же с самого начала их предупредил, что закончит линьку и сразу уйдет. С какой радости она решила, что все изменилось? Что они стали ему нужны и интересны, что теперь они будут вместе недели, месяцы, может, даже годы?
- Ты думала, что он застрянет тут надолго, да? - спросила Марика, будто читая ее мысли. - Научит нас читать и писать, покажет нам Галактику, почешет за ушком? Извини, Нэлл, все это будет, но уже не с нами. Раз у него есть наши Слепки - зачем ему мы?
Нэлл почувствовала, что падает куда-то в холод и пустоту.
- Вот дерьмо, - севшим голосом сказала она.
- Дерьмо, - согласилась Марика.
- Поиграл и бросил.
Марика то ли хмыкнула, то ли всхлипнула.
- Это с одной стороны. А с другой? Что бы сделала ты на его месте? Взять с собой он нас не может - в любом случае он оставит свое нынешнее тело "Станции", а следующую сотню лет проведет в виде модулированной радиоволны. Точнее, он уже взял нас с собой - в виде Слепков.
- Мог бы остаться тут еще на пару лет, - буркнула Нэлл.
- Думаешь, через пару лет нам будет проще с ним расстаться?
Нэлл глубоко вздохнула и закрыла глаза. Конечно, Марика была права. Но легче от этого не становилось. Она чувствовала, что ее предали, бросили, вышвырнули вон, захлопнули дверь перед носом… и, в то же время, она смотрела на ситуацию со всех сторон и сама не видела другого выхода.
Забрать их с собой, не оставляя здесь - это просто убить их нынешних. Остаться надолго, учить их - ну а потом? С его уходом они все равно возвращались к тому состоянию, что были до его появления на станции - к слепоте и глухоте, к замкнутости каждого в самом себе, к неумению читать рены. Оставаться здесь, пока они все не умрут? А не слишком ли много она от него хочет?
- Мог бы с самого начала вести себя пожестче, - буркнула она. - Как с Алексом. Антенну в голову - и никаких разговоров.
- И получил бы Слепки насмерть перепуганных, обозленных людей, с мясом вырванных из привычного мира, - ответила Марика.
Это тоже было верно. Нэлл вспомнила, с каким ужасом они ждали каждого его следующего хода. Забери он их тогда - никто не поверил бы, что их оригиналы остались живы и здоровы.
"Все правильно, подруга, - подумала Нэлл. - Все логично и правильно. Так что нечего себя жалеть. Поревешь и успокоишься. Бывало и хуже".

Но быстро успокоиться не получилось. Закончив разговор с Марикой, Нэлл оцепенело вытянулась на кровати и закрыла глаза. Надо было вставать, умываться, идти завтракать, но желания и сил шевелиться не было - новость засела в сердце парализующей иглой, ледяным отравленным шипом.
Итак, все закончилось. Сегодня ночью, завтра или послезавтра - но воля и разум Си-О покинут Юнону. Углеродные капли станут мертвой графитовой пылью, и такой же кучкой угольной пыли станет Магда. Они больше не смогут чувствовать друг друга, никогда не погрузятся в блистающий текучий мир, похожий на многомерный океан, не увидят других планет с высоты птичьего полета. Тормозящий вирус не продлит им жизнь, и не у кого будет попросить помощи, если кому-то из них снова станет плохо. Все, что их ждет - это год-два рутинной работы, прогрессирующая болезнь и смерть.
К горлу подкатили рыдания, и Нэлл подумала - той частью своего "я", что всегда оставалась трезвой - лучше отреветься сейчас, чем устроить истерику в самый неподходящий момент. Она перевернулась лицом вниз, уткнулась головой в подушку и дала волю слезам.

После хорошей, качественной истерики голова тяжела и невесома одновременно. Умываясь, Нэлл отстраненно изучала свою зареванную физиономию. Глаза опухли, щеки в красных пятнах. Темно-красные волосы падают на лоб, кажущийся, напротив, слишком белым. Хорошо, что Том меня сейчас не видит, мельком подумалось ей.
Причесавшись, она выглянула в комнату, посмотрела на часы. Начало десятого утра, время завтрака. При мысли о еде желудок трепыхнулся, отозвавшись одновременно и чувством голода, и тошнотой. Чего ей по-настоящему хотелось сейчас, так это кофе. Крепкого сладкого кофе и надежных теплых рук Тома, гладящих ее по спине.
Вздохнув, она накинула куртку и пошла в кают-компанию.

- Ну и когда дедлайн? - спросила Линда.
- Ближайшей ночью, - ответил Алекс.
Он выглядел глубоко опечаленным, но спокойным. Марика сидела, нахохлившись и обняв себя руками, как будто ее знобило. Дэн, не поднимая глаз, водил пальцем по краю стола. Макс Гринберг сидел, закинув ногу на ногу, он не казался ни обрадованным, ни огорченным.
- Мда. Неожиданно, - пробормотала Линда.
- Еще не поздно принять решение, - сказал Алекс.
- Нет. Не люблю, когда мне в мозг лезут щупальцами, - ответила врач, безо всякой, впрочем, уверенности в голосе.
- Ну, смотри. Нам будет тебя не хватать.
Они снова замолчали. По кают-компании плыл густой запах кофе, и Нэлл рассеянно подумала, что это одно из последних воспоминаний, общих для нее и ее будущих копий.
- А что будет с антеннами у вас в головах, когда Си-О уйдет? - спросила Мелисса. - Я надеюсь, он их вытащит?
- Слава Богу, нет, - спокойно ответил Зевелев. - Они нам еще пригодятся.
Дэн вскинул на него глаза и весь подался вперед.
- Боже мой, Алекс! Тебе удалось его уговорить?!
- Нет, не удалось, - медленно ответил тот. - Он уйдет, как и собирался. Но кое-что все-таки оставит. Крошечную частицу себя, что-то вроде сервера. То, что позволит нам связываться друг с другом, читать и писать рены, и управлять той углеродной материей, что находится у нас на станции.
Дэн и Марика переглянулись.
- На этом сервере будет виртуальный зонд Тома, рабочая среда для создания вирусов Линды и столько ренов, сколько нам и за всю жизнь не прочитать, - продолжил Алекс. - Патрон оставил нам почти всю свою память, по крайней мере, ту ее часть, что мы будем в состоянии воспринять. Кроме того, в ближайшие четыре месяца, пока он будет подниматься к "Станции", мы сможем в случае необходимости с ним связаться. Не в режиме реального времени, конечно, но все-таки.
- Что ж, щедро, - печально улыбнулась Марика. - Но я все равно буду по нему скучать.
Дэн покивал, соглашаясь.
А потом дверь открылась, и в кают-компанию, прихрамывая, вошел Мишель Жерве.
Он сильно похудел и осунулся, в иссиня-черных волосах пробилась седина, но его лицо сияло.
- Доброе утро, дорогие коллеги! Как же я рад вас всех видеть! - широко улыбаясь, сказал француз. - Как я понял, времени у нас осталось совсем мало, поэтому я решил поработать подопытным кроликом. Прости, что внезапно, радость моя, - добавил он, повернувшись к Линде.
Та, наконец, смогла совладать со своим голосом.
- Ты!!! - взревела она, вскакивая на ноги. - Какого хрена ты тут делаешь?!
- Я тут буду завтракать, - объявил тот. - А параллельно попытаюсь проверить, как работает тормозящий вирус. Если все пройдет как надо, я от вас не заражусь.
Алекс Зевелев понимающе улыбнулся. Марика тоже посмотрела на француза с явным одобрением. Но Линду было не остановить.
- Если?! - орала она. - Ты говоришь "если"?! А если нет? Если ты сдохнешь к вечеру?
- Значит, сдохну к вечеру. На все воля Аллаха.
Как всегда в минуты крайнего волнения, Линда перешла на немецкий и пару минут рычала что-то явно непечатное.
- Тссс, - сказал, наконец, Мишель, прикладывая палец к губам. - Солнце мое, ты слишком много кричишь. Что сделано, то сделано, верно? Вирус надо обкатать быстро, желательно, в течение суток, согласна? И с тем, что я - идеальный подопытный кролик, тоже согласна?
- Какого черта ты снова принимаешь решения, ни с кем не посоветовавшись?! - опять по-английски воскликнула Линда.
- Я помню, помню, помню, - сказал Мишель, поднимая руки ладонями вперед. - Что ты хотела опробовать его на себе. Но прости, сколько бы ты еще собиралась? День, неделю, месяц? Со мной все просто. Или мы через восемь часов получаем классическую картину заражения нитевидными, или же нет. Если вирус работает как надо, они ко мне не прицепятся. К вечеру ты будешь знать это точно.
Мишель, наконец, подошел к лотку и взял себе контейнер с завтраком. Линда осталась стоять посреди кают-компании, сжимая кулаки и тяжело дыша.
- Ну, этот эксперимент и на мне можно было бы провести, - проворчал Макс.
- Еще проведем, - жизнерадостно ответил Мишель и открыл контейнер.
- Как же у меня чешутся кулаки врезать тебе между глаз, - процедила, наконец, Линда и медленно села на свое место.
- Я тоже тебя очень люблю, - ласково отозвался француз.

Через полчаса Нэлл с бьющимся сердцем коснулась сенсора на двери каюты Тома и тихо вошла внутрь. С ночи здесь ничего не изменилось: капитан лежал в ложементе в прежней позе и выглядел крепко спящим - только более глубокое и частое дыхание выдавало его внутреннюю активность.
Нэлл шагнула к ложементу и несколько минут вглядывалась в спокойное ясное лицо Тома. Потом наклонилась и поцеловала недрогнувшие прохладные губы.
- Возвращайся, - тихо сказала она, хотя Том, конечно, не мог ее слышать.
Оказавшись у себя в каюте, она надела шлем и отправила вызов Алексу.
- Я готова, - сказала она.
- Отлично, - ответил тот. - Тогда начинаем.
Прежде всего, следовало понять, смогут ли они пользоваться углеродным сервером, и как вообще это будет выглядеть. Выход на зонд Тома и вирусный конструктор Линды можно было сделать с бортового компьютера, но все остальные функции сервера вызывались через внутренний интерфейс, и этот интерфейс еще надо было освоить. Чтобы облегчить им задачу, Си-О временно закрыл от них свой разум; теперь зазор между "я" и "не я" вел не к нему, а в безличное рабочее пространство.
Нэлл откинулась в ложементе и закрыла глаза. Знакомое усилие - и она оказалась в…
Это было очень странное место. Оно напоминало стопку пространств и одновременно бесконечный коридор с окнами-иллюминаторами, и каждый иллюминатор был входом в новое пространство. Верха и низа здесь не было, цвета и света тоже - как будто она изучила форму коридора на ощупь, а потом в уме восстановила его форму.
- Я в каком-то коридоре, - вслух сказала она.
- В коридоре? - удивился Алекс. - Ммм. А если так?
Через секунду мир словно вывернулся наизнанку. Пространство распахнулось во все стороны, принимая привычный облик. В прозрачной темноте, как снежинки на рождественской открытке, то тут, то там висели… фонарики? Странные маленькие объекты, состоящие, казалось, из плотной огненной сердцевины и пушистого облачка вокруг. "Фонарики" были разных оттенков, разной яркости и разной… тяжести? Вдали сияние "фонариков" сливалось в неразличимый светлый туман.
- Похоже на снег, - пробормотала Нэлл. - Или имитацию космического пространства.
- Это модель Галактики, - сказал Алекс.
Он произнес это - и тут же все стало на свои места. "Фонарики" были, конечно, звездами, точнее, планетными системами. Широкая светлая полоса через все "небо" - галактическим диском. Желтоватый пушистый "фонарь" совсем рядом - Солнечной системой. Нэлл узнала тройную систему Альфы Центавра, звезду Барнарда, Немезиду и, чуть поодаль - яркий белый Сириус с крошечным спутником.
- Интересно, ты сможешь найти здесь рен, с которым работал Том? Рен, посвященный Клементине? - спросил Алекс. - Попробуй.
- Ага, сейчас, - отозвалась Нэлл.
Она мысленно потянулась к маленькому теплому "фонарику" звезды Барнарда - и тот ринулся ей навстречу, стремительно увеличиваясь в размерах и обрастая подробностями. Миг - и она разом ощутила всю систему - плотный сгусток звезды с уже знакомым цветовкусом, яростный вулканический Гефест, покрытую густыми лесами Клементину, ледяной Адонис, весь в трещинах и обрывах, молочно-белую, окутанную аммиачными облаками Персефону. Нэлл чувствовала вкус космической пыли и упругое давление магнитных полей, острое покалывание космических лучей и течение звездного ветра, неспешный полет ледяных глыб на окраине системы и среди этих глыб одну, угольно черную, с гигантским чашеобразным кратером. От быстрого восприятия плотно спрессованной информации сразу заломило виски и затылок.
Глубоко вздохнув, Нэлл осторожно потянулась к Клементине и на несколько секунд снова оказалась в давешнем многомерном коридоре. Она увидела прямо перед собой несколько окон, которые были то ли сферами, то ли отверстиями - и в одной из этих сфер плыл знакомый янтарный туман.
- Отлично, - сказал Алекс. - Прими мое восхищение.

Через три часа Нэлл лежала на кровати, прижав ладони к пульсирующим вискам. Голова раскалывалась. Попытки читать рены давались ей дорого - впрочем, как и всем остальным. Слишком плотным был поток информации, слишком тяжело было выдерживать высокую скорость ее поступления в мозг.
Как они с Алексом уже успели убедиться, подробнейшие объектно-ориентированные рены были написаны для 42 планетных систем. Эти же 42 системы были перечислены в списке, прилагавшемся к виртуальному зонду. Видимо, эти рены Си-О записал заранее, специально для игры с Томом. Помимо них, в библиотеке содержались сотни тысяч ренов, с которыми еще предстояло разбираться. Колоссальный объем информации превосходил всякое воображение.
В наушнике звякнуло, и Нэлл подскочила на кровати, как подброшенная пружиной. Но, увы, это был не Том.
- Ты как? - спросила Марика.
- Прекрасно, - автоматически ответила Нэлл, кривясь от боли.
- Хватит врать, - сказала та. - У меня от твоей головной боли полный череп гвоздей.
- Уверена, что от моей?
- Уверена. Так что давай-ка ты спать ляжешь. А перед обедом я тебя разбужу.
- Я все равно сейчас не засну, - вздохнув, ответила Нэлл. - Я пробовала. Может, ты как-нибудь попробуешь заэкранироваться?
- Нет, давай пробовать будешь ты. А не получится - я патрона попрошу тебя усыпить. Нам ранних инсультов не нужно.
- Что за вздор ты несешь?
Но Марика уже отключилась.
Вот еще одна проблема, подумала Нэлл, осторожно опуская голову на подушку. Если они начнут чувствовать друг друга даже без зрительного контакта - что останется от их privacy? Или это исключительная способность Марики?
Она снова сжала пальцами виски.
Ирония ситуации состояла в том, что читать рены могли только они - члены экипажа Юноны, имеющие внедренные коннекторы. Для всех остальных людей - математиков, криптографов, лингвистов - содержимое Библиотеки оказывалось столь же недоступно, как для термита - текст на бумажном листке, который он притащил в свое гнездо. Похоже, на ближайшие годы им придется переквалифицироваться в переводчики. И даже в этом случае им не охватить и тысячную часть Библиотеки, даже если они чудом проживут еще по тридцать лет, и не будут заниматься ничем иным.
Как же все-таки болит голова…
Нэлл закрыла глаза, пытаясь хоть немного расслабиться. Несколько минут ничего не выходило, но потом вокруг будто поднялись морские воды и смыли ее из одной реальности в другую. Волны прохлады и света прошли сквозь ее голову, унося боль, смывая усталость, и все ее существо наполнилось радостью, для которой не было названия. А потом ее накрыла мягкая тьма, и она провалилась в сон раньше, чем успела что-либо понять.

Марика так и не разбудила ее. Нэлл проспала почти до двух и проснулась на удивление отдохнувшей, без всяких признаков головной боли. Идя на обед, она думала, что уже никого там не застанет, однако кают-компания была полна народу.
Мелисса, положив локти на стол и вся подавшись вперед, держала речь.
- Почему никто из вас не думает, что будет дальше? Через полгода у вас закончится мясо, через год - кофе, через полтора-два - соки, крупы и витаминные концентраты. Что вы будете есть? Водоросли? Планктон? И креветок по праздникам?
- Думаешь, Земля пожалеет для нас беспилотных грузовиков? - удивилась Нэлл, усаживаясь за столик и открывая свой контейнер. - Особенно теперь, когда нам досталась в наследство Библиотека?
Макс хмыкнул. Мелисса посмотрела на нее, как на умственно отсталую.
- Грузовики? За тридцать парсек?
- Ах, вы об этом.
- Почему бы и нет? - рассеянно улыбнулась Марика. - Будем жить как в буддийском монастыре. Пост и духовные практики…
- Анемия и гиповитаминоз, - подхватила Мелисса. - А через три-четыре года - голод, потому что ваши креветки начнут вырождаться, и понадобится разбавлять популяцию свежими линиями. Которых у вас не будет. Я уже не говорю про обслуживание воздушных и водяных фильтров, и поддержание нормальной микрофлоры в каютах. Плесенью зарастете!
- Пошли с нами, - спокойно сказал Алекс. - И никто не зарастет никакой плесенью.
У Мелиссы вспыхнули щеки.
- Не надо давить мне на чувство долга, - воскликнула она. - Это манипуляция!
Алекс пожал плечами.
- Тогда хотя бы подготовь для нас учебные материалы по основам биоинженерии. А мы потом сами разберемся.
- Кстати, раз уж об этом зашла речь, - сказал Макс. - Через три с половиной года потребуется штатная замена топливных элементов в реакторе. Иначе его мощность упадет ниже номинальной. Какие будут идеи?
- Почему бы нам не переложить решение всех этих проблем на принимающую сторону? - жуя, спросила Нэлл. - В конце концов, Юнона действительно не межзвездная станция и не рассчитана на длительный автономный режим. Да и вообще, - она обвела взглядом собравшихся, - с чего вы решили, что наши копии будут жить в точной копии Юноны?
- А где же им еще жить? - удивилась Марика.
- Нет, их "Станция" нас голенькими в космос выкинет, - насмешливо отозвался Макс.
Нэлл бросила на него сердитый взгляд.
- Если их "Станция" способна восстановить нас, я думаю, ей не составит труда восстановить не одну банку кофе, а три по одному слепку. Или тридцать. И нужное количество топливных элементов.
И тут она осознала, что Гринберг тоже сказал "нас".
- Кстати, это действительно интересный вопрос, - задумчиво произнес Дэн. - Получим ли мы на выходе точную копию Юноны, некую имитацию Юноны или что-то, вообще на нее не похожее. Лично я не вижу смысла в точном копировании. Поскольку очевидно, что без поддержки с Земли экосистема Юноны довольно быстро деградирует…
- И что с того? - перебил его Макс. - Си-О надо показать нас своему Координационному центру, а не обеспечить нам комфортную жизнь до конца наших дней.
- Опять утрируешь, - поморщился Дэн.
Нэлл, прищурившись, посмотрела на Макса.
- Ты второй раз ошибаешься с местоимением, - сказала она. - Ты говоришь "нас", а надо говорить "вас". Патрон не покажет ТЕБЯ своему Координационному центру, и Станция не выкинет ТЕБЯ в космос ни голеньким, ни одетым. Так что расслабься.
Гринберг ответил ей тяжелым взглядом.
- Я достаточно хорошо знаю английский язык, чтобы не путаться в местоимениях, миссис Сэджворт, - спокойно ответил он. - И говорю именно то, что хочу сказать.
- Вы все просто сумасшедшие, - пробормотала Мелисса, поднимаясь из-за стола. - Идете за ним, как за Гамельнским крысоловом…
Она отнесла на лоток пустой контейнер и уже пошла к двери, но у самого выхода обернулась.
- ЗДЕСЬ я буду делать все, что смогу, но ТАМ - на меня не рассчитывайте.
- Учебные материалы не забудь подготовить, - ей вслед крикнула Марика.

Нэлл вернулась в каюту и машинально забралась в ложемент, не зная, что ей делать дальше. На нее снова накатывала тревога, приправленная липкой тоской - время неумолимо уходило, и с каждым часом, с каждой минутой приближался момент расставания.
Она говорила себе, что все оказывается совсем не так плохо, как она сначала подумала. Что впереди - долгая жизнь и безумно интересная работа. Что они будут заняты очень важным и нужным делом - переводом Библиотеки, фактически - знакомством человечества с новым необозримым миром, открывшимся перед ними. Она напоминала себе, что получила куда больше, чем рисовала себе в самых смелых мечтах - не только знание о природе Точки, но и прикосновение к миру ее создателей. И все равно - в желудке лежал холодный ком, и сердце сжималось от тоски.
Этой ночью Си-О сделает их Слепки и закроет от них свой разум. Никогда больше она не погрузится в сияющий океан его мыслей. Никогда не почувствует его внимание, скользящее сквозь ее "я". Не ощутит его нежность, согревающую, как озеро теплого света. Сказка заканчивалась, и наступали будни.
Нэлл вспомнила стихотворение, которое нашла среди кучи других файлов в компьютере Элли после ее побега к Бо Тяню. Всего несколько строк, которые та то ли сочинила сама, то ли где-то скачала.
"Светла дорога в мире сонном.
Не плачь, лишаться снов не больно.
Светил сияющего сонма
В твой судьбе не будет больше.
Дожди прольются над прудами,
И звезды отразятся в лужах.
Тогда ты назовешь друзьями,
Тех, кто тебе совсем не нужен".
Элли, любимая моя Элли, думала она, почему нам всякий раз приходится выбирать между потерями, хотим мы этого или нет? И даже если мы не желаем выбирать - судьба все равно выбирает за нас? Я теряю его, и это больно, но та, другая Нэлл, что будет жить через сотню лет - потеряет тебя, и это будет в тысячу раз больнее.
Нэлл откинулась в ложементе и закрыла глаза. Все вокруг снова было не вполне реальным, словно она балансировала между двумя мирами, стоя в дверном проеме. И тот мир, что был за дверью, потянулся к ней лучом внимания, позвал к себе - и она шагнула ему навстречу, словно упав в сияющий водоворот.

Она очнулась с ощущением, что прошло уже несколько часов. В душе медленно таяло ощущение простора и счастья. Она почти не помнила, что видела и что чувствовала там, за дверью - будто ей приснился чудесный, но ускользающий сон.
- Нэлли, - услышала она. И, распахнув глаза, увидела Тома, сидящего на кровати.
- Ты вернулся!
- И уже довольно давно.
Он, улыбаясь, поднялся и шагнул к ложементу, протягивая ей руку.
- Пойдем в кают-компанию. Линда собирается сделать какое-то важное объявление. Заодно и поужинаем. Я зверски голоден.
- Ну, еще бы.
Нэлл выбралась из ложемента и глянула ему в глаза. На секунду ее пробило ощущение контакта - мгновенный толчок нежности и искрящейся радости, волной плеснувшийся в сердце - а потом они взялись за руки и пошли по загибающемуся вверх коридору.

В кают-компанию они вошли последними - все уже сидели за столиками и негромко разговаривали. Линда зябко куталась в куртку, Мишель торжествующе улыбался, Макс, напротив, казался непривычно задумчивым. Марика сидела, уставившись невидящим взглядом в пространство, и ласково почесывала Магду, лежащую у нее на коленях.
- Все-таки пришли, - сказала Линда, подняв глаза на Тома. - Ты как?
- Полный порядок, - отозвался тот.
Врач проводила его испытующим взглядом.
Они взяли себе по контейнеру с ужином и сели за стол рядом с Дэном.
- Ну что, дорогие коллеги, - громко сказала Линда, и разговоры разом стихли. - Наконец, все на месте, так что можно начинать. Нам надо обсудить создавшуюся ситуацию и принять решение.
Она сделала паузу и обвела взглядом собравшихся.
- Ситуация следующая. Как вы знаете, мы заражены европейскими экзобактериями. Благодаря относительной замкнутости колоний этих экзобактерий в наших организмах мы всё еще живы. Однако условия для их роста и развития остаются благоприятными, бактерии продолжают размножаться, а колонии - расти. Это значит, что рано или поздно - для кого-то рано, для кого-то поздно - равновесие нарушится, и болезнь перейдет в следующую стадию. Что это за стадия, вы более или менее представляете.
- Скажи уж проще: мы скоро сдохнем, - подала голос Марика.
- Если тебе так нравится слышать это слово, изволь: мы скоро сдохнем, - холодно ответила Линда. - Если не примем определенных мер.
- Как скоро? - спросил Том.
- Не знаю. Может, через несколько недель, может, через несколько лет.
Том кивнул.
- Определенные меры - это вакцинация "тормозящим" вирусом? - уточнил Дэн.
- Да, - ответила Линда. - Честно скажу вам, дорогие коллеги - мне эта затея не нравится. Мы берем кота в мешке. Может, этот вирус и правда так хорош, как его расписывает Си-О, и мы спокойно проживем еще лет тридцать, больше не беспокоясь о нитевидных. А может...
- Посмотри на меня, - перебил ее Мишель. - Я ведь уже должен был кашлять без остановки и сидеть с температурой сорок. А у меня даже в слюне этих бактерий нет.
- Это ничего не доказывает, - хмуро возразила Линда. - Прошло только 12 часов с момента твоего контакта со спорами.
Мишель пожал плечами и ничего не ответил.
- По уму, сначала нам надо было провести масштабные клинические испытания этого вируса на животных, а потом опробовать его работу на каком-нибудь одном члене экипажа, - продолжала Линда. - Как оказалось, это невозможно. Подобно вирусу натуральной оспы, "тормозящий" вирус заражает только людей. Возможно, он бы подействовал также и на высших обезьян, но обезьян у нас тут нет, и проверить это мы не можем. Ни мышей, ни крыс, ни морских свинок этот вирус не инфицирует, я проверяла.
Она снова зябко поежилась.
- В общем, выбор прост и касается всех. Или мы доверяем свою жизнь Си-О и соглашаемся на вакцинацию с непонятными последствиями, или не доверяем и не соглашаемся. Во втором случае последствия как раз понятны. Несколько месяцев, может, пара лет приемлемого самочувствия, потом нарастающее ухудшение состояния и смерть.
Они переглянулись.
- Не понимаю, о чем тут думать, - сказал Мишель.
- Я тоже не понимаю, - поддержал его Дэн. - Патрон делает нам прощальный подарок, а мы еще взвешиваем, принять его или не принять.
- Если это подарок, - буркнула Мелисса.
- А что это еще может быть?
- Строго говоря, это может быть что угодно, - заявила Линда. - Очередной эксперимент в длинной череде экспериментов, которых он над нами поставил.
- Эксперимент тоже может быть подарком, а подарок - экспериментом, - спокойно произнес Алекс. - "Тормозящий" вирус не убьет нас и не превратит в монстров, если вы этого опасаетесь. Он сдержит рост и развитие нитевидных внутри нас и позволит нам дожить до старости.
- Си-О опять играет нашим доверием, - пробормотала Мелисса.
- Да, - согласился Алекс.
- А если я откажусь от вакцинации?
- Патрон не будет настаивать. Но без вакцинации ты проживешь недолго, Линда уже сказала об этом.
Они помолчали.
- Как я понимаю, этот вирус не слишком заразен? - спросил Том, покосившись на Мишеля. - Иначе принимать какие-либо решения было бы уже поздно?
- Он вообще не заразен, - подтвердила Линда. - И от человека к человеку не передается. По крайней мере, бытовым путем.
- Значит, нам нет необходимости принимать одно решение на всех, не так ли?
- Разумеется. Каждый решает сам за себя.
- И те, кто откажется от вакцинации сейчас, смогут изменить свое решение позже, скажем, через несколько месяцев?
- Нет, - хмуро ответила Линда. - В том-то и дело. Этот вирус крайне нестоек и долго не хранится. Причем у меня есть сильное подозрение, что Си-О специально создал его таким. Или ты соглашаешься сейчас - и получаешь кота в мешке, или отказываешься - и через год-другой отправляешься в криогенную камеру. Вот такой вот покер.
- Понятно, - сказал Том.
Они снова замолчали, обдумывая услышанное.
- Я не вижу ни одной разумной причины, по которой нам следовало бы отказаться от вакцинации, - наконец, сказала Нэлл. - Совершенно очевидно, что патрон не хочет нашей смерти, иначе мы все не прожили бы и секунды. На Землю мы не вернемся, так что вариант заразить через нас человечество какой-нибудь хитрой дрянью тоже отпадает. Конечно, он мог наделать ошибок, создавая вирус, и не предусмотреть каких-нибудь отдаленных последствий вакцинации, но лично мне это кажется невероятным - у этих существ слишком мощный интеллект. Так что я однозначно "за". От нитевидных я уже умирала, мне не понравилось. Предпочитаю умереть от старости.
- От лучевой болезни, хочешь ты сказать, - буркнула Линда. - За тридцать лет мы как раз наберем нужную дозу.
- Ну, или так, - пожала плечами Нэлл.
- А ты что скажешь? - спросила врач, повернувшись к Максу.
- Мне нужно что-то говорить? - поднял брови Гринберг.
- Обычно твое мнение отличается от мнения миссис Сэджворт, - усмехнулась Линда.
- Только не в этот раз.
- Значит, ты тоже за вакцинацию?
- Да.
Врач подозрительно посмотрела на Гринберга, но тот оставался невозмутим.
- Спроси лучше, кто против, - предложила Марика. - Сэкономим время.
Они переглянулись.
- Я подумаю еще пару часов, хорошо? - нервно сцепив руки, сказала Мелисса.
- Как надумаешь, стучись в "кейки", - кивнула Линда и еще раз внимательно оглядела собравшихся. - Значит, решение принято?
- Получается, что так, - откликнулась Марика.
- Ладно, - сказала Линда. - Надеюсь, мы о нем не пожалеем.

Через час они сидели, обнявшись, почти в полной темноте и смотрели на постер, сверкающий мириадами звезд. На фоне звездной бездны тихо мерцало тускло-серое облачко, призрачная медуза, эфемерная чаша, сотканная из тончайших линий. Си-О уходил, и у 17-го Ио-Орбитера больше не было топлива, чтобы следовать за ним.
- Ты не жалеешь? - тихо спросила Нэлл.
- Я никогда ни о чем не жалею, - отозвался Том.
Он тоже не сводил глаз с постера. В темноте его глаза поблескивали зеленым, отражая свет габаритной линии у входной двери.
- А мне жаль. Жаль, что все так быстро закончилось, - она глубоко вздохнула.
- Еще не закончилось.
- Еще не закончилось, да. Но сегодня ночью закончится. Чудо длится только девять дней…
Нэлл всегда думала, что эта пословица о том, что все приедается, становится привычным, но теперь у нее появился совсем другой - прямой и грубый - смысл.
- Он правильно поступил, - сказал Том. - Через год мы бы уже здесь не остались. А пока нам еще нужна Земля, дети, родители, друзья… все то, что делает нас людьми.
- Я знаю… Просто грустно.
- Грустно. Но мы справимся.
Они замолчали. Минуты текли и текли одна за другой, и снова сыпался песок в незримых песочных часах. Но присутствие Тома делало тишину теплой, а тоску - переносимой.
- Насколько я понял, он будет присматривать за нами еще четыре месяца, пока не поднимется к "Станции", - сказал Том после долгой паузы. - Но уже не в режиме реального времени, конечно. До их телепорта почти 6 световых часов, не рядом.
Нэлл вздохнула и потерлась щекой о его плечо.
- Я помню, - откликнулась она. - Но связываться с ним не буду. Хвост надо рубить сразу, а не по частям.
- Я тоже не буду. Просто… если вдруг возникнут проблемы…
- Ага.
Нэлл смотрела на прозрачное улетающее облачко и вспоминала, как глядела на постер Алекса в ту незабываемую ночь, когда ее первый раз посетили углеродные капли. Вспоминала ледяной парализующий ужас, осознание собственной беспомощности, отрешенное спокойствие Алекса и тускло-серую ленту на экране. Знала бы она тогда, как все повернется…
- Зевелева жалко, - сказала она.
- А мне не жалко, - спокойно возразил Том. - Жалеть надо не тех, кто любит, а тех, кто не любит.
- Ты суров, как утес в Беринговом проливе.
- Разве?
Нэлл снова потерлась щекой о его плечо.
- Ну, бываешь иногда.
Он не шевельнулся, но Нэлл ощутила волну тепла с оттенком улыбки и печали.
- Лучше иметь и потерять, чем не иметь вовсе.
- Спорная мысль. Но, в общем-то, я с ней согласна.
И они снова надолго замолчали.